Глава 3.
Как донье Инесс удалось поссориться с Алонцей.
Нужно сказать, что как только Ариадна Парисовна переместилась в 1476 год, с ней произошли определенные метаморфозы. Во-первых, ожерелье на ее шее начало светиться в темноте, во- вторых, она поняла, что может читать чужие мысли. Следующее удивительное превращение произошло с черепаховой шкатулкой. Она исчезла, но все магические предметы из нее оказались в кармане засаленного фартука Урсулы, причем со стороны, да и самой ведьме, вначале показалось, что в кармане ничего нет, но как только госпоже Эйфор-Коровиной что- то становилось нужно, оно тут же доставалось из кармана фартука.
Всю ночь до пробуждения Любы, Ариадна Парисовна потратила на проверку своих магических возможностей. Все, чему она училась у своей матери и бабки, внезапно обрело силу! При помощи заклинания и магических знаков можно было перемещать вещи, видеть сквозь стены, превращать зеркала в мониторы слежения! Самое странное заключалось в том, что госпожа Эйфор-Коровина не только ничего не забыла, но и вспомнила то, чего знать не могла!
После утренних происшествий, госпожа Эйфор-Коровина решила непременно выяснить, кто и каким образом умертвил дона Карлоса, а главное - с какой целью. Подозревались все. Во-первых, дон Хуан. Он явно не против занять место покойного. Во-вторых, его ревнивая жена, обвинившая сестру в доведении мужа при помощи колдовства, единственная наследница, в случае сожжения соперницы. В-третьих, отец Эрменегильдо и францисканский орден, нацелившийся на богатства рода Боскана-и-Альмагавера. В-четвертых, Ариадна Парисовна вполне допускала возможность существования какой-то неизвестной пока силы, ведущей свою игру. В любом случае, нужно было побольше узнать об основных действующих лицах. Конечно, можно было бы сделать это при помощи хрустального шара, но этот инструмент показывает только значимые моменты прошлого, настоящего или будущего, толковать которые крайне сложно. В большинстве случаев, только после того, как все удается расшифровать обычными, не магическими способами, становится понятно, почему в шаре отразились именно такие события, а не какие-нибудь иные. В этом основное неудобство магии, все зашифровано в какие-то символы, знаковые действия. Пока во всем не разберешься, ничего не понять. Поэтому приходится действовать обычным Пинкертоновским способом.
Первым делом, Ариадна Парисовна направилась в покои Алонцы. Что ни говори, а сорок лет практики в любовной магии научили госпожу Эйфор-Коровину по достоинству оценивать силу женской ревности. Подчас, ревность заставляла самых безвольных женщин совершать такие изощренные и жестокие действия, что воображение содрогалось. Так, одна из постоянных клиенток Ариадны Парисовны, однажды заказала индивидуальный гороскоп. Составив натальные карты неба, на момент рождения этой клиентки, госпожа Эйфор-Коровина увидела, что та методично, хладнокровно и продуманно отравит собственного мужа. Ведьма тогда предположила все что угодно - и что заказчица была подменена в роддоме, и что ее мать скрыла от нее дату рождения, и даже то, что часы, по которым определяли время рождения, остановились, но в суматохе этого никто не заметил. Каково же было ее изумление, когда стало известно, что муж этой тихой и безобидной клиентки умер! Причем, именно ночью, и у своей любовницы! Оказалось, что "тихоня" в тот день, когда заподозрила мужа в неверности, начала давать ему медленный яд, по утрам, вместе с ежедневным кофе. Если муж приходил с работы вечером, то любящая супруга незаметно, вместе с ужином, давала ему противоядие. Действие яда останавливалось. Так и тянулось из года в год, до той самой ночи, когда муж решился не прийти домой.
Госпожа Эйфор-Коровина решила начать с Алонцы. Слишком уж много было у этой злобной женщины поводов для ревности. Больше всего Ариадна Парисовна опасалась, что подлинной мишенью, в том случае, если убийца донья де Бальбоа, являлась Люба, а дон Карлос оказался "случайной жертвой". В этом случае понятно, что Алонца не остановится, пока не уничтожит соперницу. Тем более, что ею оказалась родная сестра. По своему богатому опыту, Ариадна Парисовна знала, что когда сестры сходятся в схватке за мужчину, то борьба идет не на жизнь, а на смерть. Причем, закаленные в борьбе за родительское внимание, женщины проявляют гораздо более утонченную жестокость. Ведь им известны слабые точки друг друга. Госпожа Эйфор-Коровина тут же припомнила случай двойняшек Никитиных, которые, будучи очень привлекательными барышнями, тем не менее, остались старыми девами. Причем только потому, что с болезненной настойчивостью стремились отбить ухажеров друг у друга. Как только у одной сестры появлялся молодой человек, вторая тут же принималась его яростно "окучивать". Дело закончилось печально. Сестры Никитины так и не вышли замуж, живут вдвоем в тесной маленькой хрущевке на окраине города и медленно сходят с ума от постоянной ругани друг с другом.
Жилище супруги дона Хуана напоминало детективное бюро. По стенам были развешаны образцы почерка всех грамотных обитателей замка. На столе единственная книга "Сыскное дело", принадлежащая перу некоего Корнелия Лойолы (Один из потомков этого прекрасного человека, по имени Игнатий, организовал в 1535 г. - орден иезуитов, который преуспел в сыске так, как Корнелий и не мечтал). В ящике картотека на всех женщин предместья, с описанием их внешности. В особой графе "Распутство", Алонца ставила значки +/-. Почти у всех были плюсы, у многих даже по несколько. Сестре, например, донья де Бальбоа поставила целых пять плюсов. Минус, да и тот под вопросом, был только у какой-то двухнедельной Люсьетгы де Гримаж.
Кроме того, Алонца записывала все "странные события", начиная от града, пошедшего в "необычное время" до неожиданно подтвердившейся девственности какой-то Матильды. Глядя на эти внушительные архивные записи, госпожа Эйфор-Коровина присвистнула. "Местная мисс Марпл!" - подумала она, представив, как бедная Алонца, закусив кончик языка, скрипит одинокими ночами в этих амбарных книгах гусиным пером. Или как несчастная "тыква" крадется огородами к чьему-нибудь сараю, чтобы посмотреть, кто там разлегся на сене. Или мокнет под дождем, чтобы выяснить, будут ли забравшиеся под мост односельчане устраивать там "свальный грех".
Заглянув в разложенные на столе бумаги, Ариадна Парисовна увидела, что Алонца тщательно записывает все, что делает донья Инесс. Сегодня было отмечено: "Сестра вела себя странно. Надела бархатный халат, бордового цвета. Украшений не было. Пила и ела много больше обычного. Пела. Впадала в раздражение. Ни разу не заговорила сама о покойном муже. Не приказала везти тело в церковь. К вечеру голова покойника оказалась остриженной. Везде ходит с Урсулой". Дальше следовала пометка: "Урсула? Очень странное выздоровление. Вчера умирала, а сегодня ходит, разговаривает и ест, как ни в чем ни бывало". После запись продолжалась: "Овцы сегодня вели себя очень странно. Словно у всех ярок сразу начала течка, а потом так же неожиданно прекратилась". В скобках пометка: "После прихода отца Эрменегильдо?!".