— Отпусти!
— Мы идем трахаться! — воскликнул, роняя ее на постель, и возвращаясь к двери, чтобы плотно ее закрыть.
— А ты не устал, а?
— Нет, у меня батарейки и два запасных аккумулятора.
Девушка весело улыбнулась, но тут же вернула на лицо прежнее выражение, лишь на секунду потеряв контроль.
— Выпусти меня, или я начну орать.
— Можешь приступать прямо сейчас. Хоть послушаю.
Набрав в грудь побольше воздуха, девушка закрыла глаза и заголосила, словно иерихонская труба.
— Помогите!!! Спасите!!! Насилуют!!!
— Ненормальная, — весело фыркнув, вернулся к ней, звучно брякая пряжкой ремня и рывком выдергивая его из петель.
Огромные глазища, в которых одновременно плескался и страх, и восхищение, подстегнули меня одним движением снять свитер через голову, отбрасывая его в темноту.
Короткий рваный вздох прервал ее бесполезный крик, заставляя Киру замолчать.
Я звукоизоляцией обзавелся, еще когда купил жилплощадь. Сделал все качественно, на совесть, уберегая соседей от своих ночных тест-драйвов. Хоть заорись — жильцы вокруг максимум перевернутся на другой бок, спросонья потерев нос.
— Нет!
— Даааа, — коварно протянул, избавляясь от носков. — Ты мне выхода не оставила, так что раздевайся, или вытряхну из шмоток.
— Я тебя к выходу и не принуждала! — пискнула мышка, отползая на другой край кровати в попытке улизнуть.
— А как тогда мы это опробуем? — Прихватив из прихожей ее пакет с резиновым агрегатом, бросил его на постель, складывая руки на груди. — Уж извини, мне самооценка не позволит отпустить тебя без качественного сравнения.
— Я же… пошутила.
— А я нет. Иди сюда, иди.
Поманив мышку пальцем, заметил, как сверкают азартом и страхом черные зрачки. Горячая крошка. Этого не спрячешь под бесформенной одеждой, не скроешь под невинным выражением лица и безобидными глазами. Такие, как она, редкость. Алмаз без огранки. Они только кажутся скромными малышками, а на деле так укатают тебя в кровати, что ноги чувствовать перестанешь.
Это мне в ней и нравилось. Это и тянуло магнитом, упрямо талдыча в мозг: «Держи крепче!»
Кира определенно привлекала меня, приклеивала к себе как липкая лента. Глядя на то, как осторожно она пятится к стене, отсчитывая расстояние до двери, ощущал себя хищником. Вот она, моя сладкая добыча. Мед из улья для одного расторопного медведя, первым сунувшего туда нос.
— Не-а.
— Не трусь. Трахну тебя, чтобы перестала мозги мне накручивать, и пойдем доедать остывший ужин.
— Я спокойна. Как мамонт. Это ты не в себе.
— Попалась!
Обернув руками тонкую талию во время ее короткого спринтерского забега, резко, но осторожно забросил на койку, придавливая собой.
— Боже, да отпусти ты…
— Не убегай.
— Боже… Тяжелый какой! Ты чем питаешься?!
Наверное, я впервые воспользовался женской тактикой двойных смыслов, неожиданно даже для себя выпаливая в пространство свое истинное желание.
Не хочу, чтобы она убегала. Хочу, чтобы осталась, коза.
Именно поэтому под уже знакомый ряд щелчков кнопок на куртке торопливо и дико впился губами в тонкую шею.
Глава 31
— Ты… ты невыносим, — прошептала в темноту, прислушиваясь к шелесту ткани, и вздрагивая от странного, слишком резкого хруста.
— Ты не лучше, — буркнул мужчина, позволяя мне увидеть, как треснула ширинка на джинсах, скалясь разорванные нитками.
— Капец!
— Новые куплю, мышка. Завтра же.
— Но я…
— Ага, — ответил он и вытряхнул меня из остатков штанов, больше негодных к носке. — Все завтра, а сейчас…
Резко перевернув меня на живот, Михаил с силой сжал ягодицы ладонями. Голодно накинувшись на них губами, мужчина заставил меня судорожно поджать мышцы, словно в ожидании боли, которая не приходила.
— Сладкая, сладкая задница, — рычал он. — Мармелад на ножках. Расслабься.
Легкий шлепок привел в чувство.
А что это я, собственно, выкобениваюсь? Уже давно понятно, что отказать ему я не могу. Более того — не хочу. Что изменит еще один секс, кроме того, что я вновь взлечу на вершину удовольствия, распластываясь по кровати с умиротворенным мычанием?
Ничего.
Стабильнее и долговечнее наши отношения не станут. Короче — тоже. Так что терять, если меня гарантированно ждет только бонус в виде оргазма?
— Стой!
— Что?
— Я сама!
Вывернувшись из захвата, не думая и не вдаваясь в детали своих действий, развернулась и впилась пальцами в пояс его штанов, судорожно расстегивая ширинку. Идеальный пресс перед глазами вновь возвращал в душу все самое похотливое и голодное, заставляя меня действовать быстро.