— Мышка, ты норм?
— Да, нормально. Сейчас.
Не впуская Мишу в ванную комнату, поднялась и уставилась в зеркало, на ощупь открывая кран и смывая холодный пот. Чертов токсикоз, чтоб тебя…
— Снова плохо?
— Я беременна. Конечно, мне плохо.
— Нууу, не знаю, — с сомнением протянул он, глядя на мой плоский живот, который по определению должен быть плоским на таком маленьком сроке, как у меня. — Может, все-таки что-то с желудком?
— У меня задержка, блин, какой желудок?
Миша смешливо прищурился, подловив меня, и улыбнулся, словно назло напомнив:
— А я говорил.
Еще и лыбится, морда.
— Ну не начинай!
Злобно прошагав мимо мужчины на кухню, плюхнулась на диван и закрыла глаза. Голова шла кругом не только от штормящего чувства во внутренностях, но и от общей картины в целом.
Блин, я правда беременна. Это уже не шутки и не пустые подозрения, я реально беременна!
Задержка — четыре дня. Меня тошнит по утрам и от самых привычных вещей. Я отекаю, в конце концов! Сегодня с утра едва разглядела глаза в двух щелках на области лица! А срок всего недели три, не больше!
Да, зря мы тогда повторный анализ профукали… Но так уж вышло. Сперва несколько дней суматошной беготни по адвокатам, полиции, нужным людям. Я даже успела уволиться! Было даже как-то неловко просить Машеньку меня рассчитать, но, услышав один занятный, записанный на диктофон Миши разговор, чувство вины атрофировалось и отпало, как рудиментарный хвост.
Овца. Столько лет с ней работали, и такой огромный самурайский меч в спину. Жалеть было не о чем, только о потерянном времени, которое я отдавала от всей души. Что ж теперь поделать? Тут еще скорый декрет наклевывается, есть время понять, куда мне двигаться дальше.
— Только не начинай! — выставила руку перед собой, стоило насвистывающему Мише зайти следом. Он мурлыкал себе под нос незатейливую песенку и чувствовал себя правым.
Чем невероятно бесил.
— Скажешь еще раз «Я же говорил», и я перееду к Лере.
— Не переедешь, — хмыкнул он.
— Почему это?
— Лера… в общем, у них с Серым серьезно. Он там уже кольцо выбирает.
— Что? А почему… ну коза! Даже не позвонила!
— Она не в курсе, что у них серьезно, — повторно, словно в издевку хмыкнув, Миша протянул мне бокал воды, нежно погладив по волосам. — Попей, может, отпустит.
— Откуда вы такие беретесь?
— Из Сибири, — мурлыкнув, он опустился на пол, сложил ноги по-турецки и вновь улыбнулся, почесав отросшую щетину. — Мышка, ты там замуж еще не собралась? Я расстроюсь, если Серега раньше женится.
— То есть смысл только в том, чтобы обогнать Серегу? — выгнув бровь, отставила пустой стакан на столик и откинулась на спинку дивана. — Не думаешь, что это звучит… хм… обидно?
— Разве что чуть-чуть. Но, мышка, кое в чем им нас все равно не обогнать.
— Уже «нам»? Я в этой гонке не участвую, увольте!
— Да. Ты сейчас для гонок не годишься, хотя аэродинамика скоро будет отличная.
Тяжелая ладонь опустилась на мой живот, согревая своим теплом. Миша смотрел на него так, словно уже видел нашего будущего ребенка, а его наличие уже и я не могла отрицать.
Капец… Я беременна. Поверить не могу!
Ощущать жизнь в себе… это… несравнимо ни с чем! Что-то совершенно другое, теплое, нежное. Что-то ценное и невероятное.
— Я тебя люблю, мышка, — прошептал Миша, оглаживая кончиками пальцев кожу вокруг пупка, спрятанного под футболкой. — Без шуток. Просто погряз в тебе с головой и выныривать не хочу. Пусть так всегда будет.
— Всегда?
— Всегда, — упрямо, без капли сомнений повторил он, глядя мне в глаза.
Слишком уверенно, непрошибаемо. Словно смотрит в будущее, точно зная, что там скрывается под полотном неизвестности.
— Нужно собираться потихоньку. Мама с папой ждут, — нехотя напомнила, прислушавшись к внутренним часам. — Сегодня у бабушки день рождения, а нам еще за цветами заехать надо.
***
— Кира! Дочка! Спасибо! — бабуля расплывалась в улыбке, прижимая к груди белоснежный букет ее любимых хризантем. — Давайте, дети, к столу! Все уже собрались, кроме Леры с Сережей, они на подходе!
Шумный балаган моих родственников уже галдел за столом. Все радостно вскочили, стоило нам войти в гостиную. Мама Лариса поцеловала меня в щеку, папа по-отечески обнял, а Марсик любезно облизнул лодыжку в знак приветствия — косточка за проявленный героизм уже ждала его в коридоре. Тарелки перед нами сразу же заполнились салатами и закусками, в бокалы налили домашнего компота, который Миша залил в себя одним глотком, не забыв попросить добавки.