А меня запеканка заждалась, и при мысли о еде аж рот слюной наполнился. Вася еще несколько томительных мгновений смотрел, но видимо понял, что я не переменю решения. Молча развернулся, едва заметно пожав плечами, и скрылся обратно в ванной. Вышел через некоторое время, покосился через проход — я ни слова не сказала, скрестив руки на груди и непримиримо вздернув подбородок. И только уже открыв входную дверь, бросил одно слово:
— Зря.
После чего вышел. Из моей квартиры и жизни тоже. Нет, не зря, Вася, даже не надейся. Решительно удалив его номер, вернулась на кухню и занялась запеканкой, отвлекая себя от грустных мыслей. Все-таки, полгода встречались, я привыкла, и нравился он мне, да… Ладно, пройдет. Долго хандрить я тоже не умела, это занятие мне быстро надоедало в силу природного жизнелюбия и легкого характера. А утром на работу, и там-то точно о Василии некогда будет вспоминать. Я работала в частном детском саду поваром. Готовить любила и умела, только в ресторанах не прижилась, там мало простора для творчества, и в конце концов, устроилась в частный детский сад несколько лет назад. Платили прилично, рабочий день до трех — красота.
Поужинав запеканкой, я, подумав, достала из морозилки любимое крем-брюле, положила в креманку, залила всемалиновым вареньем и посыпала миндалем. Вот так, имею право побаловать себя, в конце концов, я только что выгнала любовника и вроде как мне полагается погрустить немножко. Ложась спать, уже почти успокоилась, а вот следующий день принес еще один сюрприз, гораздо более неприятный, чем крах личной жизни.
— Иоанна, понимаешь, ты очень хороший специалист, и я уверена, без работы не останешься, — вещала улыбчивая Маргарита Владиславовна, директор садика, глядя на меня добрыми голубыми глазами. — Можешь даже не отрабатывать две недели, я выплачу тебе все, и премию за этот месяц тоже. И рекомендацию дам, — мне придвинули чистый лист бумаги и ручку.
Казалось, я сплю и вижу дурной сон, в котором меня вот так, резко, увольняют только потому, что дочь директора вышла из декрета и ей нужна работа. Конечно, внука Маргарита Владиславовна взяла в свой садик, и дочку решила тоже, чтобы все под присмотром и при деле. А меня можно и за порог, я же женщина взрослая, самостоятельная и одинокая. И ведь не поскандалишь, это частная лавочка, и порядки здесь устанавливает владелец. Именно, Маргарита Владиславовна. Пришлось стиснуть зубы, загнать желание высказать все этой даме в лицо поглубже и написать заявление. Наверное, не будь вчера предательства Васи, я легче пережила бы — ну найду другую работу, вдруг даже получше нынешней. Но сейчас стало так горько и обидно за себя, что аж глаза защипало от навернувшихся слез. Несправедливость в жизни я всегда переживала тяжело.
Я медленно шла, куда глаза глядят, ничего не видя перед собой — окружающее расплывалось от слез, в груди жгло, и в голове метались растерянные мысли, как дальше жить. Нет, ну понятно, что снова искать работу, снова, наверное, пытаться наладить личную жизнь… И вообще, завтра утром я даже и не вспомню о своих сегодняшних страданиях, погрузившись в недра интернета и форумов с резюме и вакансиями. Но сейчас было очень жалко себя и обидно, и следовало немного отвлечься. Надо посидеть, выпить кофе с пироженкой, выдохнуть, и все будет хорошо, все наладится, обязательно.
Приняв такое решение, я свернула на улочку недалеко от садика, в любимое кафе, где варили потрясающий кофе со специями — то, что надо, несмотря на теплый погожий весенний денек, по телу то и дело прокатывалась прохладная дрожь. Села за столик, сделала заказ, бездумно теребя салфетку и ни о чем конкретно не думая…
— Простите, у вас не занято? — раздался приятный, мягкий голос, и я вскинула голову, не сразу осознав, что обращаются ко мне.
Около столика стояла невысокая, хрупкая женщина лет за сорок, с аккуратно собранными в пучок светлыми волосами, внимательным взглядом неожиданно темных, как вишни, глаз и в приглушенно-розового цвета костюме.
— Нет, — рассеянно отозвалась я, мимолетно удивившись, что дама подошла ко мне — в кафе оставалось достаточно свободных столиков.
Она грациозно опустилась на стул, внимательно посмотрела на меня и скопировала позу, подперев ладонью подбородок и улыбнувшись шире.
— Что грустим? — бодро поинтересовалась она так, будто мы давно знакомы и встретились поболтать, как старые подружки.
Вообще, я легко сходилась с людьми и не прочь в самом деле пообщаться. Вздохнув, ответила незнакомке:
— Да вот, любовник обманул вчера, сегодня с работы уволили, потому что директорской дочке место понадобилось…