Крылатый, посмотрев на сверток в своих руках, сказал:
— Да, только вещи отнесу в свою комнату.
Ренка вздохнула, посмотрев на сундучок, потом сказала:
— Ну а я пойду к себе, посмотрю, что еще может пригодиться.
— Давай помогу, — сказала Ниона, посмотрев на размер сундучка ренки.
А я, съев последнее печенье, отправилась в библиотеку. Жизнь входила в спокойное русло. Но, почему-то мне казалось, что это ненадолго.
Глава 3
Два дня пролетели, как во сне. Ну, учитывая то, что я взяла моду спать до полудня, сравнение более чем верное. Макс носился по Столице, как угорелый, договариваясь о сотне мелочей для военной компании и будущего поместья, а я спала, ела, читала, снова спала… Кстати, присланные мне книги оказались теоретическими трактатами о даре эмпов и несколькими простейшими учебниками по контролю над даром. Интересно, хоть и слишком заумно. А письма… Макс сказал не обращать на них внимания, так как все равно мне некогда и незачем посещать все эти светские приемы.
В день отъезда провожать Макса до телепорта я не стала. Во-первых, ни я, ни он долгих прощаний не любим. А во-вторых, возле телепорта сейчас будет столько народу, что мы и попрощаться толком не сможем. Лучше уж пусть будет так: он уезжает из дома, в котором я остаюсь совсем ненадолго. Ну, может на пару декад. Ну, вот и все. Последний из воинов личной гвардии выехал за ворота, те плавно закрылись. Мы снова расстались, хотя оба обещали обратное. Надо. Слово, которое я ненавижу — но которое постоянно приходится повторять себе.
— Госпожа… — тихий голос крылатого выдернул меня из моих мыслей.
Я обернулась. Лари и Ниона уже вошли в дом, наложники же стояли рядом со мной. И правда, что-то я задумалась. А ведь вечера уже прохладные, особо на улице не постоишь.
— Да, идемте.
Девочки уже расположились в гостиной, служанки подавали чай.
— Госпожа… Нам надо бы поговорить… Наедине.
Это уже клыкастый…
— Нам — это вам двоим со мной или только тебе? — уточнила я, скорее из вредности.
— Ты кое-что должна знать о нас. Да и у нас появились кое-какие вопросы, — пропустив мимо ушей мой вопрос сказал Зайр.
Пожав плечами, я направилась в свой кабинет. Хорошо все-таки, что он мне положен по статусу. Я уловила промелькнувшее удивление и любопытство у Лари и Нионы, но лишь улыбнулась про себя. Сами просили ничего не рассказывать наложникам. Вот пусть теперь мучаются. А я еще подумаю, рассказывать им или нет.
Комната довольно просторная, на шесть трайских окон, в две группы по три. Слева от входа — низкий угловой диванчик с невысоким столиком, шкаф для книг и мягкое кресло для чтения возле окон. Стол для письма, почти такой же большой, как и у Макса в кабинете, стоял напротив кресла у стены. То, на чем предполагалось сидеть за столом было больше всего похоже на дивный гибрид стула и кресла: низкие подлокотники, мягкое сидение и жесткая резная спинка. Два таких же креслостула стояло возле самого стола. И еще два шкафа для книг стояли углом в правом от входа углу. На полу лежал ковер, стены обиты нежной оливковой тканью с золотистым узором. Ах да, забыла сказать о гобелене, висящем между столом и шкафами. Я бы назвала такой пейзаж фэнтазийным. Зеленая долина с рекой, вытекающей из высоченного водопада, высокие деревья с домами у самых крон. Красиво — и абсолютно нереально. Реакция Илира на гобелен в кабинете меня удивила. Он просто застыл столбом, не двигаясь и, кажется, забыв, зачем пришел сюда. Сев в свое кресло, я сказала:
— Присаживайтесь. Кто будет первым говорить?
Зайр толкнул крылатого локтем, тот сморгнул пару раз, как будто возвращаясь в реальности и сказал:
— Скорее всего я. И если можно, я постою.
Я лишь кивнула, прислушиваясь к их эмоциям. Зайр явно нервичал, Илир же вновь был спокоен, как танк. Вообще, я начинала уважать моего крылатого именно за это качество: за, казалось бы, абсолютное спокойствие. Лишь иногда, очень редко, в его эмоциях я чувствовала легкую грусть и тоску. Как во время разглядывания гобелена. Илир вздохнул, ещё раз бросив взгляд на него, а потом сказал:
— Насколько я понял, мы необходимы только в качестве защитников. У нас, белокрылых, есть одна особенность, о которой, как я понял, мало кто знает на континентах. Мы не можем нападать. Даже контратаки нам недоступны. Блокировать удар, подставить щит, поймать стрелу или болт, но не атаковать самим. И с этим я ничего не могу сделать. Такими нас создал Творец.