— Это Макс заработал! — с легкой завистью констатировал Федор. — Да ничего не длинно. Зимой поддувать не будет.
— А Ленка где?
Зазвонил телефон, Макс поднял трубку, поболтал немного.
— Ма, я скоро.
— Сынок, ну спасибо тебе! — Она повисла на шее сына и опять принялась его целовать.
— Ну ладно тебе, ма. — Он засмущался. — Подумаешь, пальто. Я быстро. Тут еще один заказ в соседнем доме.
— Так поздно? — удивилась она. — Который час?
— Начало одиннадцатого. Ничего, это двадцать минут, не больше.
Сказал и убежал.
— Класс, просто улет! — Она продолжала вертеться перед зеркалом, не замечая, что Федя то и дело нервно поглядывает на часы. — Я на него целую неделю ходила смотреть, представляешь? Прямо с ума сходила, так хотела. Сегодня пришла, а его нет. Чуть не расплакалась. Ты чего такой серьезный? — Подбежала к мужу и поцеловала его. — Я тебе в нем нравлюсь?
— Клав, уже четверть одиннадцатого, — тихо сказал Федя. — А Ленки все нет. Где она может быть?
Клава замерла. Вся радость куда-то сразу подевалась.
— Сюзанне звонили?
— Нет. Я телефон не знаю.
Бросилась в Ленкину комнату и стала искать ее блокнот.
— Вот он! — Побежала к телефону. В голове с дикой настойчивостью пульсировало: «Как ты могла? Как ты могла? Пальто ей купили, она и про дочь родную забыла…»
— Алло, здрасте, это Клавдия Васильевна, мама Лены Дежкиной! — закричала, как только подняла трубку. — А Лена не у вас?
— Нет, не у нас, — ответил женский голос. — Добрый вечер. Мы и сами вам звонить собирались. Сюзанны тоже дома нет. Может, они у Гали Захарчевой? У вас есть телефон?
— Сейчас посмотрю! — Клава бросилась обратно в Ленкину комнату, на ходу скидывая сапоги. Схватила тетрадь — и обратно к телефону, листая на ходу страницы. — Ага, есть, я сейчас позвоню.
— Если они там, вы Сюзанне скажите, пожалуйста, чтобы домой позвонила, ее отец встретит.
— Хорошо. — Клавдия нажала на рычаг и снова начала крутить диск.
— Алло, Галя, ты?! — закричали сразу в трубку.
— Простите, это мама Лены Дежкиной. Вашей тоже нету?
— Нет. Мы уже все тут с ума сходим. Найдете ее — скажите, чтоб немедленно домой шла. Немедленно!
По спине у Клавы побежал пот. Может, от того, что она все еще была в пальто, а может, от страха.
Она обзвонила всех кого могла. Ленки нигде не было. Больше того, многих девочек тоже не было дома. Решили все вместе идти искать. Каждый около своего дома. Ведь наверняка сидят все вместе где-нибудь во дворе и болтают о чепухе всякой.
— Я с тобой! — Федя накинул пиджак, и они вместе выскочили на улицу.
Было уже темно. Они с мужем обежали три соседних двора, но детей нигде не было.
— Надо в милицию звонить, надо звонить в милицию, — все бормотал он, заскакивая в каждую подворотню.
— Перестань, не паникуй! — уговаривала Клава даже не его, а саму себя.
— Подвал! — вдруг воскликнул Федор и остановился. — Мы в подвале не смотрели. Помнишь?
Клава резко развернулась и бросилась назад, к тому подъезду, в котором был вход в этот самый подвал.
На лестнице кто-то наставил бочек из-под краски и ведер с цементом. Видно, где-то на этаже делали ремонт. Клава с трудом продралась сквозь эти бочки к двери. Из щели пробивался тусклый свет.
Дверь оказалась подпертой чем-то изнутри.
— Я не могу открыть, — чуть не плакала она, топкая грязную дверь плечом.
— Отойди, дай мне. — И Федя со всей силы саданул ногой. Внутри что-то затрещало, и дверь распахнулась…
Все девчонки были там. И еще несколько мальчишек, которых Клава не знала. Самому старшему лет пятнадцать, не больше. Сидели на ящиках, на старом пружинном матрасе, прямо на полу и весело улыбались. Играл магнитофон, но на музыку никто не обращал внимания. Глаза у детей были какие-то слишком веселые, слишком блестящие. Они беспричинно хихикали, а вид влетевших родителей вообще вызвал у них приступ хохота.
В полутьме Клавдия шагнула вперед и больно наткнулась коленкой на деревянный ящик. Ящик опрокинулся, и в круг неяркого света выкатились, весело поблескивая, как детские глаза, одноразовые шприцы…
Клава вдруг почувствовала, что опять, уже который раз за этот день, мир вокруг нее начинает бешено крутиться.
— Федя, что это? — простонала еле слышно.
— Ма-а, — весело пропела Ленка, — а че ты в пальто? Уже что, зима? А я и не заметила…
Дети снова захихикали, а Сюзанна, покачнувшись, встала и легко задрала юбку.
— Ой, а мне не холодно…
И тут с Клавой приключилось какое-то умопомрачение. Кажется, она рыдала, кажется, она била всех детей подряд и кричала, кричала, кричала: