— Вот, милости просим. — Широким жестом Тарасов приглашал всех в квартиру. — Что ж так воняет?
Запах действительно был ужасный. Спертый воздух вырвался из квартиры и обдал волной тошнотворного смрада.
— И нам что, надо туда идти? — неуверенно спросил понятой неизвестного пола. — Может, мы вас тут подождем?
— Нет, не получится. Пошли, — приказал Тарасов.
Труп был в гостиной. Лежал на ковре посреди комнаты. Уже успел раздуться. Вокруг с мерным жужжанием кружились огромные зеленобрюхие мухи.
Только это был не труп человека. Это был труп собаки.
«Она?» — глазами спросил Игорь у Клавдии Васильевны.
«Нет, не она», — покачала головой та.
— Да откройте же наконец окно! — взмолилась Лина.
Это был чудный, стройный, с великолепным окрасом далматин.
— Ну гадина, ну сволочь! — заревел участковый, сжав кулаки. — Пусть мне лучше на глаза не попадается. Ладно, если бы мужа там пришила или любовника какого-нибудь. Так ведь нет, животину замучила…
— Отойдите, пожалуйста, вы мне свет загораживаете. — Веня начал фотографировать.
— Приступай. — Клава повернулась к Лине.
— Я? А что мне делать? — девушка стояла в проходе и не могла пошевелиться, с ужасом глядя на мертвую собаку.
— Ну, Линочка, успокойся, — взяла ее за руку Клавдия. — У тебя тут труп. Можешь определить, от чего наступила смерть?
— У кого? У нее?
— Не у меня же, деточка, — хихикнул Беркович, расхаживая по комнате. Он был зеленоглазым, с пышной шевелюрой, белозубым, но довольно потасканным, а когда-то, очевидно, довольно красивым сердцеедом. Его улыбка и манеры выдавали в нем мелкого ловеласа. И крупного склочника. — Только, может, госпожа Дежкина нам объяснит, что все это значит? Теперь мы будем собаками заниматься?
— Придется, — Клава развела руками. — Или вы предпочли бы, чтобы здесь был труп человека? — строго спросила она. — Вон, смотрите, Веня уже работает.
— А? Что? — Веня как раз выстраивал высокохудожественный кадр, повязав шею платком, как ковбой.
— Я говорю… Веня, ну зачем ты ей ошейник надеваешь, где ты его взял?! — закричала Клавдия. — И убери с пола вазу, ее там не было.
— Но так ведь красивее, — заныл Веня, наводя фокус.
— Я сказала, убери!
— Сейчас… уже. Сию секунду… — В глаза ударил свет вспышки. — Это мне для конкурса…
Клава махнула рукой и прошлась по комнате, заглядывая в каждый угол. Это была обычная гостиная, мало чем отличающаяся от сотен таких же. Ковер на полу, телевизор, диван, два кресла, журнальный столик, полка с книгами.
— Ну, что там у тебя? — спросила Клава у Игоря, который вернулся из другой комнаты.
— Спальня, — коротко ответил тот.
— Пойдем посмотрим.
Здесь стояла большая кровать, платяной шкаф и туалетный столик.
— В шкафу смотрел? — Клава открыла дверцу и выдвинула ящик с бельем.
— Ну так, мельком, — Игорь отвел взгляд. — А что искать-то?
— Пока не знаю… — Клава выудила из ящика черные кружевные трусики. В другой раз она бы побыстрее запихнула их на место, но сегодня ее не покидало игривое настроение. Особенно после утреннего поцелуя в щечку. — Ты смотри, какая прелесть. Это ж сколько такие стоят?
— Не интересовался, — пробубнил Игорь, стараясь не смотреть на пикантные детали женского туалета.
— А вот это ты зря. Ты же не мальчишка какой-нибудь, а розыскник. И потом, такую прелесть редко где увидишь. Господи, а это на что надевается?.. A-а, это, наверно… Хотя нет, вряд ли. На лифчик похоже, только он же ничего не прикроет.
— Может, я пойду, Клавдия Васильевна? — Игорь прятал глаза. — Там все протоколировать нужно, фиксировать…
— Нет, постой-постой. — Клавдия рассматривала какую-то невообразимую грацию, всю прозрачную и с огромными золотыми розами на интимных местах. — Посмотри пока, что тут у нас из одежды.
Игорь открыл соседнее отделение и стал перечислять, двигая вешалками.
— Так, куртка замшевая осенняя, шуба лисья, джинсы две пары. Теперь еще юбка длинная кашемировая. Пиджак, нет, два. Свитер черный. И белый.
— Ты посмотри, там какие-нибудь блузки легонькие есть?.. Ух ты, какой пеньюарчик забавненький.
— Да, есть. — Игорь вынул две белые блузки. — Вот.
— Что, и все?
— Ну да. — Он еще раз посмотрел в шкафу. — А нет, вот еще одна, майка.
— Ясненько, ясненько. — Клава задвинула ящик с бельем и перешла к туалетному столику. — А теперь посмотри, что у нее из обуви есть.
— Так что мы ищем? — Игорь выдвинул обувной ящик.
— Счастья в жизни мы с тобой ищем… Нет, эта помада мне не-подошла бы. И тени какие-то сельские, яркие, как у цыган.