Она никогда больше не станет Госпожой Смерть. Она оставила эту темную часть своей жизни в прошлом, как и обещала Ричарду. Она извлекла урок из своих ужасных поступков во имя императора Джеганя. Кровь Чертополох стала жертвенным ядом, уничтожившим Госпожу Жизнь, но Никки больше не хотела быть такой уязвимой.
Больше никогда. Она спасла мир, с нее хватит. Хотя Чертополох никогда не увидит этого, девочка вернула свою прекрасную долину.
Обитатели Твердыни были расстроены ответом Никки, да и Натан смотрел на нее с обеспокоенным выражением лица.
Волшебник медленно кивнул, затем понизил голос:
— Тебе не обязательно танцевать и петь, колдунья, но ты одержала победу над Викторией и остановила эту страшную угрозу, поэтому можешь чувствовать себя удовлетворенной.
Она долго смотрела на него, а потом сказала:
— Я бы предпочла вообще ничего не чувствовать.
* * *
По предложению Никки — хотя никто и не пытался спорить — они похоронили девочку на краю долины, где начала расти свежая трава, здоровый кустарник и растения.
Состоялось мрачное шествие. Они завернули Чертополох в столь любимую ею мягкую овчину, на которой она спала на полу в комнате Никки. Колдунья несла ее сама, и, несмотря на тяжелый камень на сердце, девочка казалась пушинкой.
Франклин, Глория и многие другие помнящие и ученые вышли из Твердыни и спускались по крутому склону плато. Все шли, пока не достигли местечка прямо у подножия, с видом на долину, которую Чертополох так жаждала узреть цветущей.
Никки остановилась.
— Вот это место. Чертополох понравился бы этот вид — отсюда она смогла бы увидеть возрождение жизни, которое сама сделала возможным.
Когда горячие слезы обожгли глаза, Никки поймала на себе взгляды Бэннона и Натана, лица которых также захлестнула скорбь. На карих глазах Бэннона выступили невыплаканные слезы, и даже Натан, повидавший так много грусти и потерявший стольких людей за столетия своей жизни, был потрясен потерей этой мужественной и решительной девочки.
— Ее дух расскажет Создателю, какой она желает видеть эту долину, — произнес Натан. — Уверен, она заставит себя выслушать.
Бэннон кивнул.
— Чертополох может быть очень убедительной… — его голос сорвался.
Никки смогла только кивнуть. Она чувствовала себя переполненной словами, эмоциями и мыслями, которые так хотела выразить, но все это кипело внутри. Чертополох бы поняла. Это все, что заботило Никки.
Легким взмахом руки колдунья направила поток магии, который вынул почву и камни с участка земли. Так же, как и в бухте Ренда, Никки создала могилу, выкопав превосходное последнее удобное ложе, которое примет останки Чертополох.
Ученые печально смотрели, как Никки положила в могилу завернутое в овчину тело.
— Ты не сможешь пойти с нами дальше, — сказала Никки. — Я знаю, что ты хотела отправиться в путешествие и увидеть новые земли, которые мы собираемся исследовать. Но отсюда ты сможешь присматривать за долиной. Надеюсь, она станет такой, какой ты хотела ее увидеть.
Руки и плечи колдуньи задеревенели от того, как сильно она контролировала свои мускулы, пытаясь унять дрожь. Никки глубоко вздохнула. Она, Бэннон и Натан последний раз взглянули на тело в могиле. Жестом Никки вернула на место мягкую глинистую почву, оставив сверху участок голой коричневой земли.
— Следует ли нам как-то отметить могилу? — спросила Глория. — Может, установить камень или деревянный столб?
Никки задумалась о словах Чертополох, которая смеялась над пустяковой, но поразительной идеей. Девочка выросла, не видя никакой естественной красоты, наблюдая, как ее тетя и дядя бьются за жизнь в Верденовых родниках, пытаясь взрастить чахлые растения для пропитания.
— Цветы, — сказала Никки. — Посадите красивые цветы. Это то, чем Чертополох хотела бы украсить свою могилу.
* * *
Прежде чем покинуть Твердыню, Никки созвала собрание и обратилась к рабочим, фермерам и обитателям каньонов, а также к помнящим и ученым.
— Мы здесь всего несколько недель, но уже спасли мир — дважды! — сурово отчеканила она. — Оба раза катастрофа была вызвана вашим собственным грубым невежеством. Ну, а последствия… мы заплатили эту цену. — Взглядом голубых глаз она пригвоздила одаренных исследователей, и те задрожали от чувства вины и стыда. — Вы неподготовлены, — продолжила Никки. — Тысячи лет назад вашим людям было поручено охранять эту сокровищницу знаний. Опасных знаний. Считайте, что это не библиотека, а оружейная — все книги и свитки здесь являются оружием, и вы видели, как легко ими злоупотребить.