Бэннон ковылял по качающейся палубе, пытаясь сохранить равновесие и рубя монстров бесцветным лезвием своего меча. Острый Крепыш отрубил руку одному из нападавших, а обратным взмахом меча Бэннон рассек другому шею, чуть не лишив его головы.
Сэлка бросилась на Бэннона сзади, вытянув перепончатые руки, но Никки создала еще один огненный шар и швырнула его прямиком в голову существа. Плоть сэлки загорелась и задымилась, и она, пронзительно визжа, прыгнула за борт, позабыв о своей жертве. Бэннон крутанулся на месте, моргая от потрясения, а потом выкрикнул что-то неразборчивое в знак благодарности.
Моряки не переставали звать на помощь, и некоторые свободные от дежурства члены экипажа открыли люк и высунулись из него. Увидев копошившихся на палубе существ, они позвали матросов с нижней палубы. Объединив силы, мужчины похватали оружие, какое смогли найти, и вылезли из люка, чтобы защитить корабль.
Но пока дезориентированные моряки выбирались в шторм, сэлки с шипением подтягивались к люку. Как только над палубой появилась голова высокого худощавого матроса, который умел чинить паруса, сэлка подсунула когти под его подбородок, зацепилась за челюсть и подняла мужчину, как рыбу на леске. Он мотал головой, его руки и ноги конвульсивно дергались, а монстры потрошили его, позволяя теплой крови заливать поднимающихся на палубу моряков. Вскоре сэлки отбросили тело и спустились по лестнице, вторгаясь на нижнюю палубу. Экипаж оказался в ловушке и был убит.
Четверо нападающих шли под проливным дождем по омытой соленой водой палубе. Никки стояла прямо и с вызовом, несмотря на головокружение. Она чувствовала ярость и твердила себе, что некогда была сестрой Тьмы, укравшей магию многих волшебников. Даже ослабленная ядом, она была сильнее любого врага, с которым сталкивались эти существа.
Никки вытягивала энергию из завывающего ветра, меняла его форму, приближая бурю. Когда на нее и Натана напали сэлки, она отбросила их, швырнув воздушный таран. Шестерых существ подкинуло высоко в воздух, и они улетели за борт, в море.
Размашисто шагая вперед, Натан поднял руки, пытаясь вызвать вспышку собственной магии. Судя по позе волшебника и решительному выражению его лица, он собирался сотворить могущественное заклинание. Когда еще десять морских существ забрались на борт «Бегущего», Натан жестом бросил в них взрывную магию — и на его лице появилось озадаченное выражение, когда ничего не произошло. Он снова сделал безуспешный пасс руками, и сэлки беспрепятственно хлынули на него.
— Натан! — закричала Никки.
Старый волшебник пытался вызвать магию, но не мог. Казалось, он слишком обескуражен, чтобы бояться.
Бэннон подскочил к нему как раз вовремя и взмахом меча разрубил ближайшую сэлку. Пока та падала, он вонзил меч во вторую, мрачно усмехнувшись волшебнику:
— Я спасу вас, если вы нуждаетесь в помощи.
Натан в замешательстве посмотрел на свою пустую ладонь.
— Вообще-то, я не должен в этом нуждаться.
Никки задумалась, не отравили ли волшебника. Ее трясло, последнее заклинание совершенно опустошило ее, но Никки не могла позволить себе быть опустошенной — нападавших по-прежнему было слишком много.
Светловолосый моряк поднял пустой бочонок и швырнул в сэлку. Существо сцепилось с ним, и в тот же миг на палубу обрушилась большая волна, которая смыла обоих за борт. Моряк скрылся под водой, и Никки больше не увидела его в вихре волн.
Капитан Эли выскочил из своей рубки, выкрикивая команды.
— Сэлки! — заорал он, будто уже сталкивался с ними раньше. — Будьте вы прокляты, оставьте мой корабль! — он держал в руках саблю и длинную плеть, которой наказывал провинившихся матросов. Он уверенно шагал навстречу нападающим.
Поняв, что перед ними капитан, сэлки стали подбираться к нему, но он уверенно держался на мокрой палубе. Когда существа приблизились, капитан принялся хлестать своей длинной плетью и остервенело махать саблей.
Он отрубил перепончатую руку у запястья; он кромсал сэлок и бил их эфесом, отгоняя морских существ, но те подступали все ближе. Его плеть рассекала скользкие лица, ломая острые зубы, но сэлки хватали его голыми руками. Наконец, одна из них вцепилась в рукоять плети и вырвала ее из руки капитана.
Несмотря на численное превосходство, капитан продолжил сражаться саблей, он резал и рубил, но одна из сэлок подняла потерянную им плеть и хлестнула по запястью капитана Эли, раздробив ему предплечье. Он ахнул от боли, неспособный больше держать меч, и изогнутый клинок с грохотом упал на палубу.