Никки показалось, что одно из тел может принадлежать Бэннону, но потом она разглядела длинные светлые волосы мертвеца — просто одного из незнакомых моряков. Она уже ничем не могла ему помочь, и он ее не интересовал, поэтому колдунья решила обследовать берег в поисках выживших.
Берег был усеян вынесенными штормом обломками, кусками досок корпуса и разбитыми бочонками. Неподалеку лежал опутанный канатами и рваным парусом рангоут. Некоторые из разбросанных по песку больших бочек наполовину скрывала отступающая вода. Они напоминали игральные кости, брошенные гигантами в ходе непредсказуемой азартной игры.
Никки была неподвижна, словно статуя, и старалась обрести душевное равновесие. Поиски Кол Адаира зашли слишком далеко. Колдунью выбросило волнами на этот пустынный брег, и она не имела представления, где находится. Она не верила, что у ведьмы есть какое-либо тайное знание. Никки, перепачканная, покрытая синяками и потерянная, стояла на берегу и не ощущала готовности спасать мир: ни ради Ричарда Рала, ни ради себя.
Несмотря на грохот волн, вой ветра и крики чаек, Никки была ошеломлена гнетущей тишиной. Она была совсем одна.
Затем послышался голос:
— Колдунья! Никки!
Она повернулась и увидела Бэннона Фермера, идущего к ней. Он промок насквозь, его рыжие волосы спутались, а лицо было в синяках. Его левая щека была разбита и бледна, через лоб шел длинный порез, но все это меркло на фоне широкой улыбки. Бэннон обошел огромный изогнутый обломок корпуса, выброшенный волнами на каменистый участок берега.
— Пресвятая Мать морей! Уже не думал найти выживших.
Его домотканая рубашка, подсыхавшая на палящем солнце, покрывалась искорками соли.
— Я очнулся с полным ртом песка, а вокруг ни души. Я застрял в приливных заводях примерно в пятидесяти футах от берега. На мои крики никто не отозвался. — Юноша поднял руку, демонстрируя бесцветное лезвие своего меча: — Чудом я не выпустил Крепыша из рук.
Никки оглядела его тело, убеждаясь, что он не ранен сильнее, чем сам осознавал. Часто на поле боя она была свидетелем того, как шок и страх отвлекали человека от серьезных ран. Бэннон казался целым и невредимым.
— Ты нашел Натана? — спросила она.
По лицу юноши пробежала тень тревоги.
— Нет, вы первая, кого я встретил. — Он расправил плечи. — Но я только начал поиски. Уверен, Натан жив. В конце концов, он же великий волшебник.
Никки нахмурилась, зная, что Натан не смог прибегнуть к магии во время нападения сэлок. Беспокоясь о старом волшебнике, она пошла по морскому берегу, стряхивая с себя остатки боли и головокружения.
— Где ты искал? Ты ходил в эту сторону?
— Я пришел оттуда. — Бэннон указал направление. — Меня вынесло туда. Но большая часть обломков «Бегущего по волнам» разбросана здесь. Может, течение вынесло Натана сюда.
Солнечный свет делал песок настолько ярким, что у Никки заболели глаза. Она прищурилась, приложив руку ко лбу, и осмотрела изогнутую береговую линию мыса, который притягивал волны словно магнит.
Возле камней пенилась вода, и оглушительный рев волн было слышно за милю. Если бы тело Натана выбросило в этот котел, волшебник превратился бы в лепешку.
Бэннон на удивление энергично побежал вперед, выкрикивая имя волшебника. Отчасти Никки ожидала найти на песке изуродованный труп Натана, над которым дерутся чайки.
На полпути к шумным грохочущим волнам они увидели среди обломков деревянных ящиков ярды парусины, покрывшей берег, словно погребальный саван. Бэннон заметил беспорядочную кучу бочек, веревок и стеганого полотна. Никки догнала юношу, как раз когда он поднял обрывок парусины и закричал:
— Вот он!
Бэннон схватился за плечики пышной рубашки Натана, который лежал лицом вниз на сломанном бочонке. Лицо его было скрыто спутанными прядями белых волос, и Никки, увидев неподвижного Натана, на миг подумала, что он захлебнулся, а его тело выбросило на берег.
Бэннон стащил его с бочки и положил на песок лицом вверх. Кожа Натана была бледно-серой, веки даже не дрожали. Бэннон склонился над стариком, прислушиваясь, дышит ли он, дотронулся до его щек и приоткрыл веки.
С решительным деловым видом он перевернул волшебника, обхватил его за талию и прижал кулаки к его животу. Юноша резко и сильно потянул на себя руки, и Натан содрогнулся. Бэннон снова сцепил руки с такой силой, что Никки подумала, будто тот хочет сломать волшебнику хребет. Но вместо этого изо рта Натана хлынула морская вода. Он снова содрогнулся и закашлялся. Он вяло ударил Бэннона, но молодой человек показал небывалую силу. Он снова перевернул Натана на спину и начал качать его длинные ноги, прижимая колени к груди изо всех сил.