— Я не сбегаю, а исследую! — твердо сказал он, пытаясь себя убедить.
Он шел по незнакомым землям с великим волшебником, который был его наставником, обучал его истории и обращению с мечом. А еще с ним была таинственная и прекрасная колдунья, которая с каждым днем все больше захватывала его мысли. Бэннон не мог бороться с влечением к ней.
Побродив по травянистой опушке, он отправился обратно к краю скалы, чтобы посмотреть на бушующие белые волны. Он размышлял, кто такая Никки и что ею движет. Думает ли она о нем? Бэннон задумался, как сделать так, чтобы колдунья его заметила и сочла достойным компаньоном, а не просто случайным попутчиком.
Бэннон смотрел за край скалы на то, как барашки посылают в воздух брызги. Его внимание привлекла цветная искорка, затерявшаяся в мшистом песчанике чуть ниже края скалы. Он опустился на колени, чтобы рассмотреть скопление необычных цветов, которые росли на расстоянии вытянутой руки. Яркие лепестки самого глубокого и интенсивного фиолетового оттенка, который ему доводилось видеть, были пронизаны малиновыми прожилками, а в центре цветка находился пучок желтых тычинок. У цветов были толстые мясистые стебли и зеленые мечевидные листья.
Красивые цветы подали ему идею, восхитительную идею. Прекрасные цветы для прекрасной женщины!
Бэннон протянул руку за край скалы, чтобы сорвать их, и собрал букет из четырех цветков. Это был скромный жест, но, возможно, Никки будет благодарна и обратит на Бэннона внимание.
Он продирался через траву в поисках своих спутников и совсем запыхался, когда, наконец, нашел их. Ветер развевал его рыжие волосы, пока он спешил к Никки.
Когда он протянул ей цветы, все изысканные слова улетучились, будто их украл ветер, и он лишь пробормотал:
— Я нашел их для вас.
Никки раздраженно нахмурилась, но, когда взглянула на цветы, на ее лице появилась заинтересованность. Она прищурила голубые глаза и протянула руку, чтобы взять один цветок из букета, оставив Бэннону остальные. С огромной осторожностью она держала стебель кончиками пальцев.
Бэннон ожидал, что колдунья довольно улыбнется или хотя бы благодарно кивнет. Он не мог припомнить, видел ли вообще ее искреннюю улыбку.
— Где ты их нашел? — требовательно спросила она.
— У обрыва, — указал он. — Они росли в трещине между скал.
— Эти цветы редки. Я могла бы использовать их множество раз. — Она взглянула на Натана.
Глаза волшебника расширились, когда он узнал цветы.
— Знаешь ли ты, что это, Бэннон Фермер?
— Красивые цветы?
— Гибельные цветы, — сказала Никки, разглядывая цветок в своей руке.
Бэннон смущенно посмотрел на остатки своего букета.
— Гибельные цветы, — повторила Никки. — Одно из самых опасных растений в мире. Их чрезвычайно сложно найти, и они очень ценны. Убийцы отдали бы целое состояние за эти четыре цветка, но мы никогда их не израсходуем. — Она подняла руку с цветком. — Одного более чем достаточно.
— Что... что вы имеете в виду? — Он глядел на фиолетовые цветы с малиновыми прожилками и чувствовал, как кожа покрывается мурашками.
— Хочешь убить целый город, мой мальчик? — спросил Натан. — Или, может, всего лишь деревню?
Бэннон заморгал, пытаясь понять, о чем они толкуют.
— То есть это... яд?
На лице Никки заиграла очаровательная улыбка. Колдунья крутила в своих пальцах толстый стебель, не касаясь сломанного конца.
— У гибельного цветка масса применений. Из лепестков можно сделать чернила столь смертельные, что любая жертва, прочитавшая написанное ими послание, будет умирать долго и мучительно. А если съесть хоть одно семечко, агония будет невыносимой, будто ты глотаешь осколки стекла, потом извергаешь их из себя и снова глотаешь. И так бесконечно долго.
Желудок Бэннона скрутился в узел.
— Я... я не хотел...
— Настойки, экстракты и зелья можно сделать из всех частей гибельного цветка, — продолжила Никки. — Алхимики и травники императора Джеганя проверяли различные составы на пленниках. — Она приподняла брови. — В этих экспериментах погибло около пяти тысяч человек. Лагеря для испытуемых стали известны как Земли Криков, а император Джегань поставил рядом с ним палатку, чтобы засыпать под эти чудесные звуки.
Бэннон почувствовал тошноту. Он стоял и с дрожью смотрел на три цветка в своей руке, боясь пошевелить пальцами.