– Не могу, Экки. Сегодня непременно случится что-то ужасное, – визгливо отозвалась темноволосая женщина с одутловатым лицом и воспаленными глазами. – Только что я выглянула в окно и мне показалось, что…
– Ерунда! Сколько раз тебе мерещилось! – не дослушала Экла. – Забудь! – И она с неистовой лаской прижала подругу к своей теплой, тяжело вздымающейся груди.
– Мне показалось, что там кто-то крадется, – договорила Клара. – А я здесь совершенно одна. Я всеми забыта!
– У тебя есть я. Это важно.
Клара умолкла, и даже в ее сопении можно было уловить благодарственные нотки. Некоторое время они молчали, пока сладостно-трагичное настроение момента не потребовало от них новых слов и новых волнений, в коих обитатели этого заведения частенько находили себе развлечение. Клара легонько отстранилась от своей приятельницы и посмотрела на нее широко раскрытыми, укоризненно-недоумевающими глазами.
– Ты счастливая. Мне вовек не видать такого счастья!
– Я? Счастливая? Ты заговариваешься. В чем же, по-твоему, заключается мое «счастье»? В том, что я уже три года не принадлежу самой себе? В том, что моей жизнью распоряжаются другие? Ох, Клара, я больной человек, – вздохнула Экла. – Поверь, мне не так много осталось…
– Не-ет! – Та вскочила, размахивая пальцем перед ее носом. – У тебя есть то, что делает женщину женщиной. Ты не обманешь меня, ведь мы знаем друг друга не первый год.
Экла поглядела на подругу с нескрываемым интересом.
– Будь добра, дорогая. Объясни мне всё то, что ты сейчас сказала.
– Хорошо. Только ты сама это прекрасно знаешь. Эффектный господин, с которым ты познакомила нас в беседке… Я умею распознавать взгляды мужчин – его взгляд говорил о многом. Он любит тебя! Он сделает всё, чтобы…
– Замолчи! – крикнула Экла, вскипев. – Ты сошла с ума. Этот «эффектный господин» – жених моей дочери, и мне плевать, какими глазами он на меня смотрел. И вообще… уже поздно. Пойдем, я отведу тебя в твою комнату. Мы не должны засиживаться так долго. – Экла с каким-то остервенением выпроводила Клару из комнаты.
Госпожа Суаль еще долго ублажала свою закадычную приятельницу. Та не сразу отпустила ее, заставив за ностальгической беседой выкурить по припасенной тайком сигарете. Потом ей пришлось старательно взбивать Кларе подушки и даже петь колыбельную. Когда наконец та забылась беспокойным сном, Экла вышла в коридор и притворила за собой дверь.
Ее сердце до сих пор колотилось, как безумное. Что за наваждение? Досадливо поморщившись, Экла прислушалась к порывам ветра на улице. Весь этот дом с его фальшивым спокойствием олицетворял собой старость и смерть.
36
Стоит ли Экла риска, какому он подвергает себя? Даниэль прислушался к себе, но внутренний голос молчал, обиженный за прежнее неповиновение. После того, как веревка с железным крючком была переброшена за перила балконной балюстрады, после того, как Даниэль вскарабкался по ней к одному из окон второго этажа, цепляясь ногами за миллиметровые выступы в стене,- юношеский запал его покинул. О, разве не смешон он сейчас? Он уже давно не мальчик! Его место в кабинете с мебелью из красного дерева, его место рядом с очаровательной невестой – рядом с Лилу… Даниэлю вспомнились годы, которые он прожил со всем возможным шиком. Разве он жил именно так в угоду себе? Нет. Он угождал гиганту по имени Светское общество. Каждый шаг Даниэль делал с оглядкой на него, теряя самого себя. За суматохой насыщенных событиями дней он забывал, кому изначально обязан своим преображением…
Отказаться от затеи уже невозможно. В руке Даниэля оказалась пилка, с помощью которой ему предстояло разделаться с очередным препятствием – решеткой на окне, изготовленной в виде раскинувших крылья птиц. Даниэль пилил до мозолей, до ломоты в суставах, до тупого озлобления, когда все опасности становятся безразличны… Он делал это как можно тише; благо, звуки ветра заглушали скрежет металла. И вот наконец цель достигнута. Выверенным ударом локтя Даниэль разбил стекло, просунул руку в отверстие, вскрыл шпингалет и проник в темную комнату. На их прошлом свидании Экла показала ему окно своей палаты – ошибки быть не могло. Но что это? Кровать пуста – здесь никого нет! Неужели он всё-таки ошибся, и это чужая спальня? От такой мысли незадачливый похититель замер: как сможет он уйти, не достигнув цели?!
И тут неожиданно отворилась дверь. Свет вспыхнул так внезапно, что на секунду лишил Даниэля возможности видеть. Он почувствовал себя вором, которого застигли на месте преступления… Когда глаза немного привыкли к электричеству, он увидел ее. Что говорить? Как держаться? Трудность этих мелочей открылась только сейчас. Мелочи обычно приходят сами собой в процессе совершения подвига, но… До чего же глупо!
Экла долго смотрела на пришельца во все глаза, и в ее взгляде читалось недоумение, перетекающее в ироническую усмешку. Она поглядела на разбитое окно и обо всем догадалась.
Экла непременно узнала его, с облегчением подумал Даниэль. Теперь-то уж точно! Ведь неужели он так мало значил для нее, что не оставил о себе хоть маленького воспоминания?! Она узнала, именно поэтому сказала резко, совсем иначе, чем в прошлый раз:
– Это вы! – и устало махнула рукой, словно отгоняя наваждение. – Опять вы!
– Да. – Он не осмеливался сделать еще один шаг без ее позволения. – Вы не рады?
Всё происходило совсем не так, как должно было. Вместо слез раскаяния и страстных объятий они держались друг с другом натянуто, продолжая играть в дурацкую игру даже теперь, когда всё стало так просто. Экла продолжала упрямо игнорировать своего Даниэля. Она видела Рэя Гинсбета, чьи поступки не находили разумного оправдания и казались смешными.
– Зачем?
– Чтобы забрать вас отсюда, – сдавленным шепотом пробормотал Даниэль.- Я же обещал.
– Вот как!
– Вот как…
Экла выпрямилась. Ее посеревшее, сонное лицо могло показаться оскорбленным.
– Ваши действия незаконны, – холодно напомнила она. – Вы пробрались на охраняемую территорию. Вы… Вы возомнили себя Бог знает кем! Думаете, вам всё сойдет с рук, потому что вы фантазер? Вы играете с живыми людьми и ждете слов благодарности?
Даниэль вспыхнул.
– Я…
– Молчите, – строго шикнула она. – Вы во всё хотите внести свою лепту, ко всему стремитесь приложить свою руку. Вы ждали, что я буду тронута вашей заботой? Да вы просто не в себе!
Женщина принялась ходить по узкому проходу от кровати до двери и обратно, энергично жестикулируя:
– Вас заинтересовал мой случай? Ну признайтесь же! На мой взгляд сюжет до безобразия банален: дама не справилась с переживаниями, а муж избавился от нее, чтобы завладеть ее богатством.
– Сюжет не банален, потому что его героиня – прекрасная женщина, – робко возразил ночной гость. Он с трудом верил в собственную решимость, что вела его сквозь опасности. Какая непостижимая сила занесла его сюда – слабого и беспомощного – под град упреков. – Я просто хочу сделать вас счастливой… Нет, даже не так. Нас!
Взглянув на него, Экла скривилась в презрительной усмешке.
– Вы считаете, что счастье – постоянная величина?
– Да, – ответил он не задумываясь.
– Вы ошибаетесь. – Ее слова звучали хладнокровно, как выстрел, произведенный твердой рукой. – Счастье – всего лишь миг. Оно никогда не длится долго. Подумайте сами: стоит ли менять спокойствие на короткую вспышку?
– Стоит. Ради этой вспышки стоит сгореть.
– Уходите… Пока не поздно, – растерявшись, тихо промолвила она.
Он ожесточенно замотал головой; в его груди наравне с отчаянием рос упрямый протест. Он понял, что не оставит Эклу даже в обмен на все сокровища мира, и новая устремленность прибавила ему сил.
– Доверьтесь мне! Уйдем отсюда вместе!
Даниэль с упоением всматривался в изможденное лицо с большими сверкающими глазами, и ему было мало одного созерцания. Он начал приближаться; он точно знал, что под влиянием его ласк она больше не сможет противиться. Однако Экла не подпустила его к себе.