Сандор не отводил взгляда от тёмной дороги впереди, но он чувствовал, что Санса неловко ёрзает на своём сидении. Он старался быть деликатным, однако все его усилия оказались напрасными. Да пох*й, раз уж я и так встрял, то и продолжим.
«А у тебя какое оправдание? — спросил он. — Почему ты не рассказала мне о Тирелле?»
Санса вздохнула: «Я не знала, как тебе сказать, потому что знала, что ты не обрадуешься».
«И то, что ты скрывала это от меня… как-то помогло ситуации?»
«Ты злишься из-за этого, да?»
«Да, я пи*дец как взбешён, — Сандор коротко взглянул на неё, успев заметить, несмотря на сумерки, как сжались её челюсти. — Ненавижу даже думать о том, что Уиллас Тирелл будет где-то рядом с тобой».
«Он будет работать с моим отцом, а не со мной», — напомнила ему Санса.
«Маргери что-то говорила о том, что по работе он будет наведываться в ваш дом, — Сандор решил поднять ту часть вопроса, которая волновала его больше всего. — Ты хоть собиралась рассказать мне об этом, в конце концов?»
«Я не имею права вмешиваться в работу моего отца, — сказала Санса, игнорируя его вопрос, что заставило Сандора скрипнуть зубами. — Ещё меньше влияния у меня на то, кого мой отец нанимает на работу, так что если у тебя нет по-настоящему веской причины, я не буду по этому поводу дёргать отца».
«Я по-настоящему ненавижу этого чёртова красавчика, — бросил Сандор. — Я бы сказал, что это достаточно веская причина».
«Я просто буду продолжать игнорировать Уилласа…»
«Так же, как ты игнорируешь меня прямо сейчас».
«…как и всегда. Я просто хочу, чтобы ты мне доверял».
«Он собирается бывать в твоём доме… часто. А я никогда не переступал порог твоего дома».
«Ты хочешь этого? Потому что я могу пригласить тебя завтра, если…»
«Я не об этом».
Без сомнения, Сандор вёл себя, как обидчивый и ревнивый парень, но как бы ему самому ни было противно от своего поведения, остановиться у него не получалось.
«Ты мне доверяешь?» — спокойно спросила Санса.
«Мы это уже проходили, Санса, — проскрежетал он. — Ты знаешь, что тебе я доверяю, так же, как знаешь и о том, что я не доверяю Уилласу Тиреллу».
Санса снова вздохнула: «Ты должен продолжать доверять мне, Сандор. Я ничего не могу поделать с тем, что Уиллас будет работать на моего отца. Я смогу с ним справиться, и, кроме того, он не из тех, кто попытается выкинуть какую-нибудь штуку. Он может лить мне в уши любой сладкий сироп, но я глуха к нему, понимаешь?»
Без всякого желания Сандор вынужден был согласиться с тем, что Уиллас Тирелл был слишком джентльменом для того, чтобы использовать по отношению к Сансе какую-нибудь подлую или грязную тактику, и он испытал некоторое облегчение от того, что ему не нужно было беспокоиться, что парень выкинет какую-нибудь непристойность. Однако старший из братьев Тиреллов был искусным собеседником и обладал обаянием настоящего принца, чего так не хватало самому Сандору. Более того, мысль, что Уиллас гораздо лучше подходит Сансе, никогда не покидала его голову, снова и снова издеваясь над его неуверенностью в себе.
К сожалению, заверения Сансы мало охладили его пыл, и к тому времени, как они подъехали к воротам «Замка Мейгор», Сандор был всё ещё далёк от того, чтобы успокоиться.
«Эм… я позвоню тебе завтра, хорошо? Мне нужно закончить эссе, поэтому я не знаю, когда освобожусь», — сказала Санса перед тем, как выйти из машины.
«Пиши своё эссе, — проворчал Сандор. — У меня есть дела. Увидимся в понедельник».
«Хорошо, — Санса наклонила голову и поцеловала его в неподвижные, но и не сопротивляющиеся губы. — Доброй ночи, Сандор. Прости, что не рассказала тебе об Уилласе раньше».
«И ты прости».
Увидев, что Санса вошла в дом, Сандор поехал к себе, довольный, что они расстались мирно, даже если он всё ещё злился насчёт Уилласа Тирелла. У него не было особых дел на завтра, но он не хотел, чтобы Санса торопилась закончить эссе ради встречи с ним, поэтому он придумал этот предлог и провёл большую часть дня, тренируясь и пытаясь прочистить себе мозги. В его мыслях часто возникала улыбающаяся физиономия Уилласа, и каждый раз, как это происходило, он добавлял ещё несколько подходов к упражнению, которое делал в тот момент.
На его взгляд, Старки и Тиреллы и так были слишком дружны. Казалось, что и помимо бизнеса семьи Эддарда Старка и Мейса Тирелла довольно регулярно взаимодействовали, а это означало, что Уиллас и Санса будут постоянно пересекаться без присутствия Сандора. Многие из мероприятий, которые они посещали, были закрытыми, а значит, Сандору редко будет позволено сопровождать Сансу, если вообще это будет возможно. Учитывая начало весеннего сезона, в ближайшее время намечалось множество вечеринок. В прошлом Джоффри Баратеон был его пропуском в подобные места, но после того, как Сандор начал встречаться с Сансой, этот вариант был ему больше не доступен.
Раньше Джоффри просто говорил Сандору, чтобы тот пришёл на то или иное мероприятие, не спрашивая, хочет ли он этого. И Сандор никогда не задавался вопросом, как его имя попадает в список гостей, пока он мог получать выпивку без удостоверения. Он был уверен, что Санса с радостью пригласит его, если он попросит, но Санса была не из тех, кто запугивает организаторов мероприятия или просит одолжения у хозяев. Баратеоны больше не устраивали столько вечеринок, как раньше, роль хозяев высшего общества взяли на себя Тиреллы, и, разумеется, они были гораздо более избирательны в том, чьи имена попадают в списки гостей. И чёрта с два я буду проситься пойти с ней.
После тренировки он принял душ и съел поздний ланч, после чего сел и написал письмо отцу, сообщив ему, наконец, о своём поступлении в Университет Валирии. Ответ пришёл в течение часа, застав его врасплох, так как у отца в это время была середина ночи. Теодору Клигану обычно требовался день или два, чтобы ответить даже на самые простые электронные письма.
«Ты не ошибся? Ты действительно поступил в Университет Валирии?» — ответил его отец.
«Да. Несомненно, я поступил в Университет Валирии», — подтвердил Сандор, гадая, уж не был ли его отец несколько впечатлён.
Его отцу потребовалось двадцать минут, чтобы ответить, и Сандор посчитал это новым рекордом.
«Пришли мне все документы, которые я должен подписать. Дай мне знать, когда они придут».
От Теодора Клигана не было ни поздравлений, ни выражения родительской гордости. Не то чтобы Сандор ждал чего-то подобного, но всё же он посчитал, что их общение было довольно успешным.
Санса позвонила ему ранним вечером, сделав паузу в написании эссе, и стала расспрашивать, как прошёл его день, жалуясь на своего учителя английского языка.
«Этот вид эссе самый стрёмный, — стенала Санса, — а хуже всего, что тема ужасно скучная».
«Мистер Валгрейв печально известен своими темами для эссе. Он был и на моём курсе. — Сандор вспомнил пожилого учителя, который всегда путал имена своих учеников. — Я думал, он ушёл на пенсию, потому что у него уже появлялись признаки слабоумия».
«Это его последний год, — сообщила ему Санса, — в конце учебного года он уходит на пенсию. С памятью у него действительно беда».
«Я слышал, что однажды его нашли плачущим в библиотеке, потому что он не мог вспомнить обратную дорогу в свой кабинет».
«Кто-то ещё рассказывал, что мистер Валгрейв разводит цыплят и хочет, чтобы когда он умрёт, они его съели. Разве это не безумие?»