— Счастливого Нового Года, Оно-сэнсэй... Тацуя-сан, и это?
Сразу же после добрых пожеланий Лео, последовала Хонока с её обычным приветствием учителю, затем она одним глазом посмотрела на Якумо и вторым внимательно наблюдала за Тацуей.
После того, как Тацуя его представил, Хонока и Мизуки широко раскрыли глаза от шока. Хонока знала имя Якумо, но даже Тацуя был поражен, узнав, что Мизуки тоже о нем слышала.
— Понятно, вот почему мы в храме.
Тацуя был поражен, что Лео показал столь неведомую глубину знаний, но это ни в коем случае не было к нему унизительным.
— И?
Учитывая, что Харука его не поняла, это определенно было не общеизвестным знанием.
— Хм? Когда дело доходит до буддийских монахов, не будут ли они монахами из школы Буддизма Тяньтая? Вера Санно и внутренняя секта практически неотделимы.
Слыша упрощенное объяснение Тацуи, которое почему-то было сформулировано как вопрос, количество знаков вопроса над головой Харуки лишь возросло.
— Похоже, у тебя довольно хорошие знания, несмотря на молодость. Думаю, ты Сайдзё Леонхарт-кун? — игнорируя совсем сбитую с толку Харуку, Якумо счастливо завязал разговор с Лео.
— Э? Вы меня знаете?
Перед лицом того, кого он впервые встретил, Лео ответил довольно серьезным тоном.
— Просто я смотрел записи Турнира Девяти Школ.
Да, ответ Якумо также был совершенно серьезным, несдержанным ответом, но из-за этого Лео лишь машинально нахмурил брови. Наверное, он вспомнил себя в плаще и капюшоне, принадлежавшем иному веку и месту, память чего, вероятно, останется с ним, неважно как сильно он хочет это забыть.
После завершения взаимных приветствий, пять учеников и лысый мужчина (в нормальном мужском кимоно, не в касае) и молодая женщина вместе направились к храму. К счастью, никто не спросил, почему с ними пошла Харука.
Простирающийся по пути пейзаж на протяжении последних 100 лет остался неизменным. Однако этот пейзаж стал возможным лишь после того, как мировой продовольственный кризис миновал. Эта сцена могла тронуть любого человека пожилого возраста, жившего в то время, но у Тацуи и компании по этому поводу не было никаких эмоций.
Без какого-либо извилистого пути, вверх по длинным прямым ступенькам, мимо порога, они прибыли во двор храма. Где Тацуя внезапно заметил пару глаз, смотревших в эту сторону.
Это не был невежественный взгляд, их преследовавший, но пара пронзительных глаз, которые время от времени смотрели в эту сторону.
— Шиба-кун, что-то случилось?
— Нет.
— Держу пари, что иностранкам довольно любопытна одежда Тацуи.
Несмотря на скрытность, это никак не могло убежать от глаз Якумо. Даже Тацуя распознал источник без использования Зрения Элементалей и, исключая на данный момент Харуку, было гарантировано, что Якумо тоже заметит.
«Иностранка», о которой заговорил Якумо, была молодой девушкой модельной внешности со светлыми волосами и голубыми глазами. Однако, в этот день и век, одного этого может быть недостаточно для определения иностранного происхождение. Тем не менее, её черты лица намекали на японское происхождение.
Она была примерно одного возраста с Тацуей. Взяв во внимание различие между белыми и азиатскими людьми, Тацуя решил, что разница невелика.
— Онии-сама, на что ты смотришь?
Хотя Тацуя наблюдал за молодой девушкой менее секунды, этого было достаточно, чтобы поднять внимание Миюки.
Проследив взгляд брата, её глаза блеснули, и «Ох» выскользнуло из её уст.
— ...Какая красивая девушка, — Миюки тихо выразила свои внутренние мысли.
В глазах Миюки, эта молодая девушка была великолепной молодой леди, которая вполне заслуживает описание «красотка».
Её волосы и глаза блестели. На некотором уровне, её черты лица даже соперничали с Миюки.
Впрочем, Тацуя наблюдал за ней не по этим причинам.
За помощью он вопрошающе посмотрел на Якумо, но видя его веселую ухмылку, он был вынужден выходить из ситуации самостоятельно.
Тацуя выдержал взгляд сестры, ровным тоном отвечая на её жалобу:
— Она тебе и в подмётки не годится. — ...Ты всегда так говоришь. Не думай, что всегда сможешь задобрить меня этим.
Хотя буквальные слова могли показаться словесной контратакой, её смущенный вид и покраснение подорвало любую угрозу в её словах.
— Я не пытался тебя задобрить; это мои истинные мысли. К тому же, я смотрю на неё не поэтому.
— Серьезно, Онии-сама.
Миюки отвернулась в сторону, обнаружив скрытое предупреждение в словах Тацуи, которое нельзя было проигнорировать.
— ...В ней есть что-то подозрительное?
— С точки зрения подозрительности... Думаю, её одежда немного подозрительна, — кривым тоном ответил Тацуя. Из-за этого Миюки ещё раз посмотрела на юную блондинку и, наконец, осознала, что он имел в виду.