— Извините! — сказала Ксения, делая шаг назад.
— Нет, войдите, — сказал Люций. — Мне тяжело одному. Побудьте со мной. Никого нет на Земле — ни Эры, ни Мэри.
Её поразил звук его голоса, выражение лица, какая-то детская беспомощность во всей его мощной фигуре.
Сильный человек с несгибаемой волей был раздавлен свалившимся на него горем.
И в сердце Ксении вспыхнула нестерпимая жалость к нему. Ей захотелось обнять его, положить его голову к себе на грудь и сказать: «Плачьте, облегчите себя слезами». Но она не могла себе даже представить Люция плачущим.
Она подошла, села рядом с ним и взяла его руку в свои.
— Вот, Ксения, — сказал Люций. — Нет больше нашего Дмитрия! Зачем я не послушал совета моего отца? Зачем позволил себе воскресить его?
— Так было нужно. И Дмитрий гордился тем, что послужил науке. Он часто говорил это мне и Марии.
— Он прожил так мало. А мог бы жить долго, очень долго.
И вот тогда-то Ксения и сказала Люцию роковые слова:
— Трудно сказать, что лучше для Дмитрия. Я знаю, я слышала его разговор с Игорем Егоровым. Он мучился сознанием своей неполноценности в вашем мире. Он говорил, что лучше смерть, чем жизнь вне общего труда.
Люций пристально посмотрел на неё.
— Да, — сказал он, — я это знаю. Спасибо, Ксения! Вы напомнили мне то, чего я не должен был забывать. Я не только учёный-биолог, я его отец.
Он опустил голову на руки и долго сидел не шевелясь. Она сказала это, чтобы облегчить ему горе, стараясь сделать лучше, как могла. Если бы она знала…
Потом Люций поднял голову и прошептал:
— Да, так будет лучше.
И вот теперь Ксения поняла, какое решение принял тогда Люций.
Человек восторжествовал над учёным. Долгое молчание нарушил Ио.
— Если мы вас правильно поняли, Люций, — сказал он, — не следует делать попытки спасти Волгина?
— Если он умер. Но если он жив, мы обязаны сделать всё, чтобы сохранить ему жизнь. Подчёркиваю, сохранить. Предложенный вами способ неприменим к Дмитрию.
— Пусть будет, как вы хотите.
Люций вздрогнул при слове «хотите», но ничего не сказал. Он сел и закрыл глаза рукой.
Ио посмотрел на него и вспомнил. Вот так, в такой же позе, сидел Люций на памятном заседании Совета науки, когда впервые решалась судьба Волгина. Точно так же.
Один из учёных говорил с кем-то по карманному телеофу. Потом он повернулся к экрану.
Заросли синих и фиолетовых деревьев окружали обширную поляну, где должны были опуститься корабли эскадрильи. Далеко слева блестел купол Фаэтонграда. Тёмное небо, редкие звёзды. Марс!
Кто-то подошёл к аппарату, установленному на поляне. Голову человека закрывал герметический шлем, на спине виднелись резервуары воздуха. Он встал вплотную к экрану и, казалось, смотрел прямо на собравшихся в зале.
— Юлий! — сказал один из учёных на Земле, — расскажите, что сделано для быстрейшей реализации нашего плана. Какие меры вы приняли? Вас слушают тридцать членов Совета науки. Сообщаю вам наше решение: Дмитрия Волгина не замораживать ни в каком случае.
Ксения поняла последние слова и невольно оглянулась на Люция. Он сидел в той же позе.
Итак, кончено! Если Дмитрий мёртв, его не будут пытаться спасти, как других. Решение принято бесповоротно.
Она увидела, как между пальцев Люция показалась и упала слеза.
Ксения поспешно отвернулась, но не выдержала и разрыдалась.
Казалось, что этого никто не заметил. Ни один взгляд не обратился к ней.
Медленно текло время, нужное для того, чтобы вопрос с Земли долетел до Марса и пришёл ответ. Марс был далеко.
Но вот губы Юлия зашевелились, раздался его голос:
— Решено накрыть «И-76» герметическим футляром, как только он опустится. Сделать это здесь, на месте. Футляр и резервуары с воздухом готовы. Вместе со мной в корабль сразу войдут ещё два врача и те, кто понесёт всё необходимое для замораживания. Медлить не будем. Если экипаж жив, приготовлен арелет, который окажется под тем же футляром. Замораживание будет произведено как в случае смерти, так и при явной опасности скорого её наступления. Исключается Дмитрий Волгин. Ваше распоряжение удивило всех. Просим, для гарантии, повторить его.
— С вами говорит Ио, член Совета. Подтверждаю — Дмитрия Волгина не замораживать ни в каком случае. Принятые вами меры одобряем. Желаем удачи.
Разговор кончился.
— Подумайте хорошенько! — вырвалось у Котова. — Ещё не поздно.
Люций не пошевельнулся, остальные промолчали. Несколько взглядов было брошено на Люция. Этим людям было явно не по себе, но никто не пытался переубедить Люция. Кому же решать этот тяжёлый вопрос, если не ему, он имел на это двойное право.
Вдруг Люций резко отнял руку. Его лицо было белее мела.
— Если Дмитрия воскресить вторично, — сказал он хрипло, — то он не проживёт больше трёх лет. Для него это не имеет смысла. А мы… — Люций обвёл взглядом смотревших на него учёных, многие из которых помогали ему в работе над Волгиным, — если мы допустили его гибель… Он человек, а не подопытное животное, — повторил он с горечью.
— Решено, Люций, — мягко сказал Ио — Вы правы.
— Будем надеяться… — начал Котов, но ему не дал договорить возглас одного из учёных:
— Эскадрилья!
В небе Марса показались рабочие корабли. Они летели тесным строем. Было видно, что четыре корабля несут пятый, очевидно, «И-76».
— Они воспользовались магнитами, — сказал кто-то.
Объектив передающего аппарата повернулся, и стал виден ярко-красный круг, на краю которого стоял арелет и несколько человек. Это было место, куда надо было опустить никем не управляемый корабль. Вокруг стояло довольно много народа.
Первыми стремительно опустились на землю, немного к стороне, «И-71» и «И-80». Вероятно, это было сделано для Второва и Крижевского, чтобы они могли видеть всё, что произойдёт.
Потом медленно и осторожно четыре корабля поставили «И-76» в центре красного круга, выключили магниты и снова поднялись. Остальные корабли остались висеть в воздухе над кругом.
Подошли четыре машины. С непостижимой быстротой над кораблём, арелетом и людьми вырос прозрачный купол.
По тому, как люди, оставшиеся внутри купола, сразу сняли с себя шлемы и подошли к люку корабля, можно было догадаться, что уже создано нормальное давление воздуха.
Юлий и его спутники исчезли внутри «И-76».
Потекли минуты томительного ожидания.
— А ведь у них, на Марсе, всё уже известно, — сказал кто-то. И действительно, там уже, наверное, все знали. Ведь передача происходила не мгновенно: зрители на Земле видели события с опозданием на четырнадцать — пятнадцать минут.
И вот они наконец увидели, как из корабля один за другим вынесли три продолговатых предмета и поставили их в арелет. Это были капсулы для замораживания.
В них находились три, теперь уже несомненно мёртвых, тела.
Чьи? Конечно, Керри, Владимира и Чарли. Ведь Волгина не должны были подвергать замораживанию.
Потом показались носилки. Неподвижное тело на них было закрыто покрывалом. Носилки тоже поставили в арелет.
Дмитрий Волгин!
— Кончено! — прошептал Ио.
Купол сняли. Арелет взмыл вверх и скрылся в направлении к Фаэтонграду.
Люций всем телом наклонился вперёд.
— Почему они так торопятся? — с дрожью в голосе сказал он. И вдруг раздался голос:
— Земля! Земля! Слушайте все! Совершён большой подвиг. Пожертвовав своей жизнью, экипаж «И-76» — Керри, Чарли, Владимир — спасли жизнь Дмитрия Волгина. Честь и вечная слава героям!
4
О том, что произошло на «И-76», население Земли узнало только на следующий день, после того, как на специальном ракетоплане на Марс прилетели Ио и Люций.
Перед аппаратом межпланетной телеофсвязи выступил Юлий — старший врач истребительных отрядов.
— Друзья! — сказал он — На мою долю выпало сообщить вам всем печальную весть. Вы уже знаете, при каких обстоятельствах экипаж рабочего корабля «И-76» встретился с фаэтонским веществом, называемым «Чёрный блеск». Двадцать пять лет тому назад подобная встреча привела к гибели целой эскадрильи, к гибели тридцати шести человек. Вторая встреча окончилась не столь грандиозной катастрофой. Это объясняется тем, что истребительные отряды знают о подстерегающей их опасности. Риск сильно уменьшился благодаря этому. Но в борьбе с силами природы жертвы почти неизбежны, и мы идём навстречу им потому, что работу надо довести до конца во что бы то ни стало. Орбита для Нового Фаэтона должна быть очищена в срок, и она будет очищена.