— Кому покажем?
— Дуньке Распердяевой! Идиот! — психанул директор. — Все фильмы снятые в СССР сдаются в Госкино. Оформим твою «Такнебывайку» как сюжет из киножурнала «Фитиль». Если картину примут для кинопроката, то будет тебе и премия, и гонорары актёрам. Гоп со смыком — это буду я… тьфу, привязалась гадость, — отмахнулся от меня Илья Николаевич и пошёл на второй этаж в свой собственный кабинет, а в просмотровом кинотеатре, где кино запустили по второму разу, вновь раздался весёлый и дружный гогот.
Гулянка по поводу моей дебютной короткометражной ленты на четвёртом этаже главного корпуса «Ленфильма» шла уже второй час. В кабинете съёмочной группы кинокомедии «Зайчик» было душно, тесно, накурено, а алкоголь в виде дешёвого вина и портвейна разливался по кружкам с необычайной щедростью, часто переливаясь за ободок. В углу трещал проигрыватель с маленькой пластинкой фирмы «Мелодия», которую дядя Йося Шурухт привёз из Москвы.
«Выпросил, стоя на коленях», — несколько раз похвастался он, показывая обложку, где был коллективный снимок актёров «Зайчика», ибо песни на виниловых дорожках были именно из этой ещё не снятой картины. На одной её стороне заливался Эдуард Хиль, исполняя «Королеву красоты». Далее шла замечательная и красивая песня «Любовь настала» в исполнении Хиля и Нонны Новосядловой. А на обороте красавица Нонна пела уже сольно легкую и беззаботную вещь «День на двоих», и завершала крохотный музыкальный марафон «Любовь настала» в одном инструментальном исполнении.
— Эта пластиночка скоро будет звучать из каждого открытого окна! — периодически, когда разливался алкоголь, возбуждённо выкрикивал дядя Йося. — Выпросил стоя на коленях!
— Есть к чему стремиться, — подмигивал я собравшемуся народу. — Следующая пластинка должна зазвучать из каждого утюга!
— Товарищи, какая замечательная идея — утюг с динамиками! Давайте за это выпьем! — радовался как ребёнок дядя Йося Шурухт, мысленно подсчитывая будущую прибыль.
Кстати именно он проспонсировал сегодняшнюю творческую пьянку, взяв небольшую сумму на мелкие расходы из бюджета комедии «Зайчик». Мои же карманы в этот прекрасный ленинградский вечер были до невозможности пусты. И я даже хотел было с данного сабантуя аккуратно соскочить. Но, во-первых, в меня мёртвой хваткой вцепился Евгений Леонов, который заявил, что ничего не желает знать и требует отметить удачный режиссёрский дебют «накрытой поляной».
Во-вторых, с другой стороны насели актёры и актрисы из «Рабочего посёлка»: Гурченко, Доронина, Добронравова, Виктор Авдюшко. А когда мою руку сжал Станислав Чекан, сыгравший в 1957 году Ивана Поддубного в фильме «Борец и клоун», то я понял, что деваться некуда: либо проставлюсь, либо вывихнут кисть, либо перестанут уважать. Пришлось «накрывать поляну». Хотя стоило признать, гуляли мы интеллигентно: много пели, рассказывали анекдоты и травили актёрские байки, а танцы начались уже тогда, когда коллеги по киношному ремеслу как следует подогрелись вином и портвейном.
По переулкам бродит лето,
Солнце льется прямо с крыш,
В потоке солнечного света
У киоска ты стоишь, — звучал из колонок оперный баритон Эдуарда Хиля.
— Не ожидала, что ты, кроме того, что боксёр, врун и хвастун, ещё и интересный режиссёр, и автор песенник, — хмыкнула Елена Добронравова, которая в отличие от коллег не бросилась отплясывать под заводной ритм песни.
— К сожалению, на этом мои таланты исчерпываются, — улыбнулся я. — Топориком работать не умею, лобзиком не выпиливаю, на швейной машинке строчить не могу, крестиком не вышиваю.
— Всё ради этой своей девчонки стараешься? — актриса кивнула на обложку миньона, где шире всех улыбалась Нонна Новосядлова.
— Кино, Елена Борисовна, это занятие интимное. Поэтому каждый режиссёр собирает свою команду актёров, и ищет свою главную актрису. Кстати, скажу по секрету, в Голливуде творится то же самое безобразие, такой же семейный подряд.
— Меня-то в свою команду возьмёшь? — насупилась Елена Добронравова.
— Считай, что яркая роль второго плана уже твоя, — хохотнул я и бросил короткий взгляд на круглые настенные часы, где стрелки показывали ровно десять ноль-ноль.
На проигрывателе закончилась «Королева красоты» и после короткой паузы разлилась по кабинету красивая мелодия следующей медленной композиции. Народ по обоюдному согласию стал разбиваться на танцующие парочки. Елена Борисовна также попыталась меня вытащить на медлячок, но я подбежал к проигрывателю и безжалостно приподнял головку звукоснимателя.