— Точно такой же браслет носила царица… Ну, у неё ещё половины головы нет, — с гордостью ответила Тоня.
— Ты хотела сказать — Нефертити, — подсказала Майя.
— Известная древняя царевна, — сказала Тоня.
— То царевна, — ухмыльнулся Гришка.
Роман не принимал участия в этом пустом разговоре: он нагнулся над мопедом и обнаружил, что гибкий резиновый шланг, соединяющий карбюратор с бензобаком, отсоединился. Поставив шланг на место и подкачав бензин, Роман повернулся к девочкам.
— Садись, — предложил он, взглянув на Майю.
Однако на заднее сиденье, проявив необыкновенную живость, взобралась Тоня. Подоткнула с боков подол сарафана и, выставив толстые белые коленки, скомандовала:
— До самой речки и обратно!
— Ишь какой командир, — пробормотал Роман.
— Поехали, — сказала Тоня.
Она упросила прокатить её не один круг, а три. И когда Роман притормозил, неохотно спрыгнула с мопеда.
— Ух, хорошо! — возбуждённо сообщила она подруге. — Вот только жук в щёку залепил…
Роман думал, что теперь позади него сядет Майя, но девочка продолжала оживлённо разговаривать с Тоней. Взглянув в их сторону, Роман сказал:
— Кто следующий?
— Я в Репино, под Ленинградом, на мотоцикле каталась, — рассказывала Майя Тоне. — На «Яве». Меня прокатил до Зеленогорска и обратно наш сосед по даче, Юрик.
— На мопеде тоже хорошо, — отвечала Тоня.
— Мы ехали со скоростью сто километров в час… А этот… механизм не внушает мне доверия…
Мопед мелко дрожал, готовый в любой момент сорваться с места, но девочки болтали, не обращая никакого внимания на водителя. Покраснев от возмущения, Роман кивнул Гришке, и тот, с одного взгляда поняв приятеля, вскочил на заднее сиденье. Роман дал газ, и мопед, рассыпав по всей улице оглушительный треск, понёсся по дороге. Копошившиеся в пыли воробьи врассыпную стеганули по сторонам. Старый пёс, дремавший на завалинке, проводил взглядом удалявшийся мопед, хотел было гавкнуть, но вместо этого сладко потянулся и зевнул.
— Зря не поехала, — взглянула на подружку Тоня. — Ромка гоняет, как ветер…
— Важный… прямо министр! — усмехнулась Майя.
— Не важный, он гордый, — сказала Тоня. — Я же видела, он хотел тебя прокатить.
— Да ну его, — сказала Майя и нагнулась за стеклянной банкой, в которой ползали жуки и зелёные кузнечики — корм для пустельги.
— За что ты невзлюбила Романа? — взглянула на неё Тоня. — Он ведь тебе приёмник починил.
— Что же, я должна ему теперь за это в ножки кланяться?
— Он хороший парень, — убеждённо заметила Тоня. — Жаль только… — Она запнулась и замолчала.
— Продолжай, — улыбнулась Майя.
— Хоть бы словечко за всю дорогу вымолвил… — сказала Тоня. — Даже головы не повернул в мою сторону, а на плечах, наверно, синяки остались… Я сначала испугалась и вцепилась в него, как кошка!
— Пойдём пустельгу кормить, — сказала Майя.
13. Как спасти лес?
Святослав Иванович Храмовников не мог сидеть на месте. Он расхаживал по кабинету директора леспромхоза и говорил, говорил. На письменном столе прямо поверх бумаг лежали пробирки с живыми лесными вредителями. В раскрытое окно влетела пчела и, облетев большую комнату, стала кружиться вокруг головы Храмовникова. Тот дёргал головой, отмахивался от пчелы рукой и не переставал говорить.
Пётр Васильевич Поздняков, откинувшись в кресле, слушал старика. На загорелом лбу его собрались морщины, в руке — давно погасшая папироса. Глаза директора прищурены, и не поймёшь, внимательно он слушает или думает о чём-то своём. Он ни разу не пошевелился и не перебил Храмовникова, а когда тот наконец выдохся и замолчал, сунул окурок в пепельницу, достал из смятой пачки папиросу, закурил. В этот момент Святослав Иванович, отмахивавшийся от назойливой пчелы, зацепил её ладонью, и пчела шлёпнулась на серую папку, лежащую перед директором. Поздняков спокойно взял двумя пальцами пчелу и выпустил на волю.
— Не боитесь? — полюбопытствовал Храмовников.
— Я умею с ними обращаться, — улыбнулся Поздняков. — У меня в огороде четыре улья. Приходите как-нибудь вечерком, чаем с мёдом угощу.
— М-да, — снова нахмурился Святослав Иванович, — чай — это прекрасно, но что вы намерены с лесом делать?
— Пилить, — спокойно ответил директор. — Такое наше лесорубовское дело.
— Но вы ведь не выполняете элементарных правил охраны и сохранения молодой поросли, которая должна вырасти на месте вырубок!
— Лесхоз отводит нам делянки, мы их вырубаем, а дальше не наша забота, а лесников, — ответил директор.