— Ты за мной всегда подглядываешь, что ли? — испугалась Алина.
— Не подглядываю я, — устало вздохнул Лён. — Просто знаю о тебе всё. Потому что я и есть ты.
— Ты же мальчик… — Алина понимала, что повторять одно и то же неумно, но другие слова почему-то не находились.
— Ну и что? — засмеялся Лён. — Земляничное варенье это не мешает любить. Угостишь? У тебя в холодильнике целая банка!
— Откуда ты зна… — Алина осеклась, глянула на Лёна и тоже засмеялась. — Ладно, фиг с тобой. Пошли. Я тоже варенья хочу.
Лён ел варенье быстро, но аккуратно. У Алины так не получалось — крупные ягоды то и дело шлепались на стол. Может быть, потому, что она разглядывала гостя. Мама бы давно сказала: неприлично так пялиться!
Лицо Лёна оказалось очень знакомым. Алина словно на себя в зеркало смотрела. Подумав так, она фыркнула и чуть не подавилась чаем. А вот одежда на отражение не походила. Темные штаны до колен заканчивались манжетами с большими крупными пуговицами. Наверное, манжеты должны застегиваться, но мальчишка явно этого не делал очень давно. Рубашка, видимо, когда-то была белой, но сейчас скорее серая, особенно на воротнике. Разнокалиберные пуговицы держатся кое-как, одна висит на нитке, одной не хватает. Рукава подвернуты, из них торчат острые локти. А из штанин — острые коленки. У самой Алины коленки явно круглей.
— Хочешь, покажу кое-что? — вдруг спросил Лён.
— Хочу, — не задумываясь, ответила Алина.
Лён отодвинул кружку, почему-то вздохнул, словно не хотел расставаться с вареньем. Внес табуретку в коридор. Алина заинтересованно пошла за ним.
Привычным движением Лён поставил табуретку к стене. Потянулся к антресоли, чем-то зашуршал…
— Держи!
Алина приняла какую-то очень пыльную штуку, потом большую коробку.
— Что это?
— Фильмоскоп, — Лён спрыгнул на пол и отряхнул ладони. — Есть тряпка? А то пыль загореться может.
Только сейчас Алина увидела, что у странной штуки сзади шнур с вилкой, чтобы в розетку включать. Значит, она электрическая.
Алина принесла тряпку, Лён ловко протер длинный нос агрегата. Стало видно, что в этом носу — объектив, как у папиной «зеркалки».
— Фильмоскоп? — слово казалось знакомым. — Фильмы показывает?
— Почти, — Лён задумчиво смотрел в коробочку с маленькими баночками. — Сейчас увидишь.
В комнате Лён привычно воткнул вилку в розетку. В фильмоскопе загорелась лампочка. Лён достал из баночки рулончик пленки и вставил в загогулину, похожую на знак вопроса. Воткнул загогулину в фильмоскоп, а коробку перевернул. Её дно оказалось обклеено белой бумагой.
Лён подвинул фильмоскоп, на бумаге появилась прямоугольная картинка.
— Свет гаси.
Алина щелкнула выключателем и села рядом с Лёном.
— Ух ты, это как кино, да?
— Почти.
На экране появилась надпись: «Желтый аист». Лен протянул пленку, и появился первый кадр. Черно-белый и неподвижный.
— А что, мультика не будет? — удивилась Алина.
— Не будет, — хмыкнул Лён. — Читай, а я крутить буду.
Алина прочитала историю о том, как жадный китайский богатей хотел, чтобы волшебный аист танцевал ему одному. В медленном движении пленки, в запахе теплой пыли, в дыхании Лёна ощущалось что-то таинственное. Казалось, всё происходит в другом времени — древнем, вязком, как в старом фильме. Алина даже забыла, что поссорилась с мамой — так странно проходил вечер. Они посмотрели ещё несколько диафильмов. А потом Лён сказал:
— В другой раз ещё посмотрим, мне пора.
— Почему? — огорчилась Алина.
— Твои родители домой идут. Они не должны про меня знать. И спрячь фильмоскоп, а то будет много вопросов.
Алина не стала спорить, только вздохнула. Сунула прибор и коробку под диван, проводила Лёна до зеркала. Он подмигнул на прощанье и нырнул в темное стекло. И сразу же в замке заскрежетал ключ.
Папа и мама пришли вместе, хоть и немного сердитые. Алина вздохнула с облегчением. Мама спросила:
— А что тут тряпка пыльная валяется?
— Сейчас уберу, — ругая себя за расхлябанность, быстро отозвалась Алина. Она сразу поняла, о каких вопросах предупреждал Лён. «Это я брала, чтобы протереть фильмоскоп. — А как ты узнала, что у нас есть фильмоскоп? — А мне Лён сказал, мальчик из зеркала». Тут-то скорую и вызовут.
Но родителям, похоже, было не до того, где Алина нашла столько пыли. Мама привычно распорядилась: