Нисколько не смущаясь, Джеффри Коллинз открыто разглядывал его. Под пристальным, откровенным взором гостя Джейк чувствовал себя девицей на выданье. Он опустил глаза, лишь бы только не видеть перед собой его довольную, оценивающую физиономию.
Коллинзу надоела игра в молчанку, и он прочистил горло.
— Послушай, малыш… мы, наверное, кажемся тебе ужасными извращенцами, я угадал? — последовал неожиданный вопрос.
Джейк вскинул голову и прищурился:
— А разве это не так?
Джеффри Коллинз задумчиво потеребил пальцами свою ухоженную бородку и сделал неопределённый жест рукой.
— Видишь ли, — медленно начал он, — если разобраться, то в наших действиях нет ничего непристойного. Просто все мы люди, а у людей, как правило, есть слабости… Согласись, у каждого человека за душой имеется своя маленькая тайна, в которой он порой боится признаться даже самому себе. Кто-то проявляет чрезмерную активность к женщинам, кому-то больше нравятся мужчины, некоторые вообще предпочитают маленьких детей и подростков. Про садо-мазо я и вовсе молчу. А сколько существует разного рода маньяков! По сравнению с ними однополая любовь просто рай земной и безобидна как новорождённый младенец. Что плохого в том, если мужчина любит мужчину?..
— Вы читаете мне лекцию или пытаетесь оправдать свою ориентацию? — насмешливо прервал его Джейк.
— Ни то и ни другое, — просто отозвался Коллинз. — Я пытаюсь объяснить тебе как разнообразен наш мир и что отношения между мужчиной и женщиной — это не панацея. Они устаревают и нужны только для размножения. А ведь кто поймёт психологию мужчины лучше, чем сам мужчина?
— Никогда в жизни не слышал ничего глупее, — невольно поморщился Джейк. — Я бы в пух и прах разметал всю эту вашу гнилую теорию, но мне жаль тратить на подобную чепуху своё время. Истина не нуждается в пояснении, тогда как мерзость всегда вызывает брезгливость и отвращение. И я очень рад, что закон хоть как-то сдерживает таких, как вы.
Джеффри Коллинз иронично зацокал языком.
— Какие мы непримиримые и идейные! Умеем мыслить только в одном направлении. Шаг вправо, шаг влево, в сторону от моральных устоев, принятых обществом, для нас равносильно расстрелу, не так ли? — он улыбнулся и покачал головой. — Не разочаровывай меня, дружище… И потом, ты судишь о таких, как мы, с позиции полицейских, которые вместо того, чтобы ловить настоящих преступников, сажают в камеры людей, по их мнению, не имеющих право называться мужиками только за то, что они не спят с женщинами. Вы, копы, забываете, что у нас свободное общество, где каждый человек волен в своём выборе.
— Я сужу с позиции нормального человека! — начал закипать Джейк. — В чём-то вы, возможно, правы, и у меня тоже имеются свои слабости… Но я никогда, слышите, никогда не заставлю кого-то страдать ради собственного удовольствия!
Коллинз протестующе поднял руку.
— Погоди, погоди, парень, не горячись, — миролюбиво сказал он. — Я вовсе не хочу с тобой ссориться…
— А мне глубоко плевать на ваше пожелание! — голос Джейка дрожал от негодования. — Вы сейчас заявили, что мы, копы, забываем о свободе выбора… Раз уж на то пошло, то объясните тогда, почему я здесь? Кто решил за меня кем мне быть? Где моё право выбора?!
Коллинз молчал и лениво поглаживал свою бородку. Судя по всему этот разговор веселил его и злил одновременно.
— Я прекрасно тебя понимаю, — наконец, заговорил он. — Ты возмущён своим пребыванием здесь. Я бы тоже чувствовал себя не лучшим образом. Но раз уж так сложилось, давай выпьем за наше знакомство по бокалу хорошего вина.
Джейк перевёл взгляд на поднос. Пустой желудок вновь напомнил о себе урчанием и голодными спазмами.
— Я бы лучше чего-нибудь съел, — признался он.
— Я сейчас же распоряжусь насчёт ланча, — с готовностью спохватился Коллинз. — А пока давай выпьем для аппетита.
Джейк не видел причины отказываться от глотка вина. Конечно, он предпочёл бы алкоголю полный стакан воды, но в данном случае выбирать не приходилось. Ребята с острова слишком круто за него взялись: ещё неизвестно, когда ему вновь выпадет возможность утолить жажду. К тому же новое предложение выпить для аппетита звучало куда лучше, чем пить за знакомство.
Но, похоже, этот Коллинз от радости встречи позабыл обо всём на свете, в том числе и о наручниках за спиной Джейка. Он с лёгкой иронией посмотрел на протянутый ему бокал, затем перевёл взгляд на гостя:
— Я не обучен лакать по-собачьи.