— Старший агент Джеймс Козо, — сказал тот. — Отдел по борьбе с организованной преступностью здесь, в Нью-Йорке. Занимаюсь рэкетом.
Опять молчание.
— Теперь все в порядке? — спросил Дирфилд.
Ричер прищурился, спасаясь от яркого света. Все смотрели на него. Рыжеватый мужчина, Пултон. Женщина, Ламарр. Гипертоник, Блейк. Все трое из отдела серийных преступлений из Куантико. Приехали сюда, чтобы поговорить с ним. Затем Дирфилд, глава нью-йоркского отделения, тяжеловес. И наконец, долговязый Козо из отдела по борьбе с организованной преступностью, занимается рэкетом. Ричер медленно перевел взгляд слева направо, затем справа налево, остановился на Дирфилде и кивнул:
— Теперь все в порядке. Рад с вами познакомиться. Можно перейти к футболу. Что насчет «Янкиз»? Вам не кажется, что им нужны свежие игроки?
На лицах пяти смотревших на него людей появилось пять разных выражений недовольства. Пултон дернул головой, словно получив пощечину. Ламарр презрительно фыркнула. Блейк поджал губы и покраснел еще больше. Дирфилд вздохнул. Козо искоса бросил взгляд на Дирфилда, прося разрешения вмешаться.
— Мы не будем обсуждать игру «Янкиз», — сказал Дирфилд.
— Тогда что вы скажете насчет индекса Доу-Джонса? В ближайшее время он не собирается резко упасть?
Дирфилд тяжело вздохнул:
— Ричер, не выводите меня из себя. В настоящий момент я ваш лучший друг.
— Нет, мой лучший друг — это Эрнесто А. Миранда, — возразил Ричер. — Дело «Миранда против штата Аризона», по которому Верховный суд принял решение в июне тысяча девятьсот шестьдесят шестого года. Суд постановил, что были нарушены права Миранды, которые гарантировала Пятая поправка к Конституции, поскольку полицейские не предупредили его, что он может хранить молчание и воспользоваться услугами адвоката.
— И что с того?
— А то, что вы не можете говорить со мной до тех пор, пока не зачитаете мне «права Миранды». После чего вы все равно не сможете говорить со мной, потому что моему адвокату потребуется какое-то время на то, чтобы приехать сюда, но даже когда она приедет, то все равно не разрешит мне говорить с вами.
Трое агентов из отдела серийных преступлений широко улыбнулись. Как будто Ричер пытался доказать им какую-то очевидную истину.
— Ваш адвокат — Джоди Джейкоб? — спросил Дирфилд. — Ваша подруга?
— Что вам известно о моей подруге?
— О вашей подруге нам известно все, — заверил его Дирфилд. — Точно так же как нам известно все о вас.
— В таком случае почему вам так не терпится поговорить со мной?
— Она работает в фирме «Спенсер и Гутман», — продолжил Дирфилд. — У нее отличная репутация. Поговаривают о том, чтобы сделать ее младшим партнером, вы знаете?
— Слышал.
— Возможно, это произойдет в ближайшее время.
— Слышал, — повторил Ричер.
— Однако знакомство с вами вряд ли пойдет ей на пользу. Вас едва ли можно назвать идеальным мужем для деловой женщины, вы согласны?
— Меня вообще едва ли можно назвать чьим-либо мужем.
Дирфилд улыбнулся:
— Это просто образное выражение, только и всего. Но «Спенсер и Гутман» предпочитает работать в белых перчатках. Знаете, фирма обращает внимание на любые мелочи. Но она в первую очередь занимается финансами, верно? В банковском мире ее имя хорошо известно. А вот в уголовных делах у фирмы никакого опыта. Вы точно хотите, чтобы в такой ситуации ваши интересы представляла мисс Джейкоб?
— В какой ситуации?
— В такой, в какой вы оказались.
— А в какой ситуации я оказался?
— Эрнесто А. Миранда был человеком недалеким, вам это известно? — сказал Дирфилд. — У него определенно были не все дома. Вот почему Верховный суд отнесся к нему так снисходительно. Он был неполноценным, и поэтому его потребовалось оберегать. А вы, Ричер, тоже человек недалекий? Умственно неполноценный?
— Вполне возможно, раз мне приходится терпеть этот вздор.
— И вообще, права — это для виновных. Вы уже признаёте себя в чем-то виновным?
Ричер покачал головой:
— Я ни в чем не признаюсь. Мне не в чем признаваться.
— Кстати, а старина Эрнесто отправился-таки в тюрьму, знаете? Об этом как-то склонны забывать. Его судили повторно и вынесли обвинительный приговор. Он отсидел пять лет. И знаете, что случилось с ним дальше?
Ричер ничего не ответил.
— Я тогда как раз работал в Финиксе, — продолжил Дирфилд. — В Аризоне. В отделе расследования убийств полиции города. Как раз перед тем, как перейти в Бюро. В январе тысяча девятьсот семьдесят шестого года нас вызвали в один бар. На полу валялся кусок дерьма, из которого торчал засунутый по самую рукоятку длинный нож. Это оказался знаменитый Эрнесто А. Миранда, обливший кровью все вокруг. Никто даже пальцем не пошевелил, чтобы вызвать «скорую помощь». Старина Эрнесто скончался через пару минут после того, как мы приехали.