– Потому, мой старый друг, что ты предал нас, сдавая все важные сведения о ключевых наших постах, маршрутах, целях… да обо всём, нашим врагам, – вроде даже вполне спокойно произнес лич, даже как-то с ноткой грусти, однако, все присутствующие понимали, что изображать тот мог любые эмоции, а вот о готовности размазать предателя говорило уже окружение тронного зала и посох в руках самого лича.
Барон никак не выдал своих истинных эмоций. Наоборот, сделал оскорбленное в лучших чувствах и очень удивленное лицо, благо удивление ему разыгрывать даже не пришлось – верховный вампир недоумевал, как кто-то мог заметить его связь с расой медуз?
– Я не понимаю… это какая-то чушь! Чтобы я предал нашу расу? Вы же и сами знаете, что большего патриота, нежели я, уже не найти! – очень правдиво изобразил удивление вампир. И в его словах не было лжи. Этот факт заставил некоторых генералов армии нежити покоситься с недоумением, сомнением и даже подозрением уже на другого вампира, по чьим словам барон и был предателем. Эти телодвижения заметил и сам обвиняемый, вперившись взглядом в фигуру сородича.
Салаар бросил взгляд на короля-Лича, словно спрашивая разрешения. И, получив подтверждающий кивок, начал говорить, или, скорее, обличать сородича.
– Да? Возможно и так, ведь сам ты не считаешь себя предателем. Но это ведь так легко проверить. Всего одна клятва на крови, как раз и сделанная нами – вампирами и действующая только на нас. И один простой ответ на вопрос “состоишь ли ты в сговоре с нашими (Короля-Лича) врагами?”. И один ответ, да или нет. Так просто не так ли? – улыбнулся вампир. И действительно, это было легким и простым решением, пусть и было почти оскорблением доверия опрашиваемого что для аристократии нежити было не самым приятным фактором.
– Да как ты смеешь? Из-за клеветы пришлого молодого вампира я должен опускаться до этого скотского ритуала? И это – награда за столетия верной службы? А что дальше? Поголовная клятва верности от всей аристократии? Лишение высшей нежити всех её прав? Может, тогда сразу врагам сдаться? У них отношение к родовитым пленникам и то лучше! – прошипел барон, демонстрируя удлинившиеся клыки.
– Ну что же ты так нагнетаешь. Одна простая клятва, и если ты невиновен, то я готов не просто извиниться, а даже прилюдно убить самого себя, можно сказать, казнить самого себя за клевету. Думаю, вполне достойное наказание за клевету? Или, может, тебе не понравился мой вариант формулировки, по той же причине, по которой ты так напирал на то, что не предатель? Ведь как это просто, на стандартный вариант “а не предатель ли ты?” ответить нет и не соврать совравши. Да? Ведь ты сам не считаешь себя предателем, ибо ты действительно патриот… разочарованный действиями верхушки власти. Ты ведь считаешь что это именно Король-Лич предал расу нежити, а ты действуешь именно в интересах нашей расы. Какая удобная позиция! Ты ведь был столь недоволен новой верой, столь предан старым идеалам, что предпочел “опустить руки” и переметнуться к врагам, лишь бы не быть на стороне “неправильной нежити”. Конечно же, неправильной только по твоей больной логике, так?
Удивление и в то же время понимание проблемы были осознаны Верховным Вампиром. Слова выскочки-кровососа почти в точности повторяли его собственные в разговоре с Королевой Медуз. Причем, явно специально. И судя по холодному взгляду пустых глазниц Короля-Лича, сейчас сверкающих зеленым огнем, судя по готовности атаковать его со стороны Короля-Скелета и обилию верной лично личу нежити… всё это было лишь фарсом! Его уже раскрыли, о его предательстве уже знали в полной мере, и его… уже списали! И судя по всему, центральной фигурой во всем этом был этот вампир… Салаар. Но как? Медузы нашли нового союзника и сдали прежнего? Или же тот просто следил за ним, оставаясь незамеченным и видел то общение с Королевой Медуз?
В любом случае, то, что фигура обвинителя тоже была вампиром… было на руку самому барону. Существовал один старый ритуал чести, где оболганный, но не способный доказать свою невиновность вампир просто вызывал своего обвинителя в “круг крови”, если, конечно, обвинитель и сам был вампиром, ведь всё, завязанное на кровь действовало лишь на самих вампиров, ведь прочая нежить… некоторая вообще крови лишена, как и плоти. А вот по вампирам любая отдача от не следования магическим традициям била очень сильно, так что отказаться вызываемый на поединок не мог. А дальше всё просто, кто победил – тот и прав. Старый, варварский и устаревший обычай, не применяемый вот уже двести-триста лет, но всё еще рабочий и действенный.