Карл, между тем, медленно продвигался вдоль борта капсулы. Ему даже казалось, что это Вильям подплывает к нему, а не он к Вильяму. Первый офицер, быстро вращаясь, так и не изменил позы. Он походил на манекена с распростертыми в стороны руками.
— Я почти рядом с ним.
Чем ближе подплывал Карл к своему другу, тем сильнее билось его сердце. Когда до Вильяма оставалось метра два, Стэнтон резко затормозил нагрудным двигателем. Пролетев по инерции оставшееся расстояние, он дождался удобного момента и крепко схватил первого офицера за ноги, притормозив его вращение.
— Я уже с ним.
Обхватив Вильяма за талию, Карл дал устную команду компьютеру стабилизировать в пространстве общую массу. Через мгновение на его скафандре вспыхнули несколько двигателей, и вскоре цель была достигнута: совместное вращение прекратилось. Скафандр Вильяма казался подозрительно обмякшим. Скорее всего, из-за ка- кой-то неисправности произошла разгерметизация и в скафандре не осталось кислорода.
Приблизилась Люси.
— Давайте назад, к кораблю, — распорядилась она.
Схватив Вильяма за руки, Люси и Карл медленно поплыли в сторону «Рейнджера». Карл включил свою сигнальную лампу на шлеме и стал осматривать скафандр первого офицера, пытаясь найти следы разрушения. Через несколько секунд он обнаружил в затылочной части шеи Вильяма окровавленный кусок металла. В груди Карла похолодело. Свободной рукой выразительно замахала и Люси.
Сквозь забрало шлема Карл не мог рассмотреть лица Вильяма. «Это и лучше», — подумал он, добавляя импульс спинному двигателю.
В том, что Вильям мертв, сомнений не было. Люси поднесла руку к металлическому куску и замерла в нерешительности; вытащить огромную занозу из шеи еще до прибытия на корабль или не предпринимать ничего? В каждом решении были свои ужасные стороны.
— Ну? — раздался нетерпеливый голос капитана Энрико Фернандеса, голос, в котором слышались нотки испуга и участия. Эту эмоциональную окраску в голосе капитана Карл слышал впервые.
Люси пребывала в нерешительности, но, как показалось Стэнтону, вовсе не из-за того, что не имела собственного мнения. Скорее всего, ей не хотелось сообщать ужасную новость капитану первой.
Тогда решился Карл.
— Боюсь, что Вильям уже мертв. Хорошо бы подготовить к работе Роберта и всех остальных медиков. Только не знаю… Большой острый кусок металла пробил скафандр Вильяма и впился в затылок. Вероятно, это случилось, когда Вильям неосторожно приблизился к вращающейся капсуле. Давление в его скафандре вот уже несколько минут нулевое. Мы могли бы и сами вытащить кусок металла, но боимся рисковать. С другой стороны, при входе в шлюзовую камеру Вильям может удариться о стены, которые вгонят металл еще глубже. Если он до сих пор жив, то должны быть какие-то признаки этого, хоть испарина с внутренней стороны забрала… Но ничего нет…
— Да-а… — протянул капитан устало, но вовсе не печально. — Роберт уже готов к работе.
Роберт Васкес был главным медиком на борту «Рейнджера».
Своим характером, чувствами и эмоциями он заметно отличался от капитана Фернандеса. Роберт быстро впадал в депрессию или, наоборот, не стеснялся показывать все свои эмоции.
Из-за язвительности, он считался в экипаже своим парнем. Карл, несмотря на некоторые трения с Робертом, искренне считал его компетентным, знающим врачом и был уверен, что если у Вильяма остался хоть один шанс выжить, то Васкес обязательно за него ухватится.
До «Рейнджера» оставалось совсем немного, и его огромное тело, ощетинившееся антеннами, фалами, солнечными батареями и еще бог знает чем, казалось, закрыло собой полнеба. Перед самым входом в шлюзовую камеру Карл и Люси включили тормозные двигатели. Люси открыла люк, куда осторожно вполз Карл, держа за руку Вильяма. Люси подталкивала Вильяма сзади.
После того, как все трое оказались на борту корабля, люк был плотно задраен. В шлюзовую камеру стад поступать воздух, и Карл почувствовал, что скафандр все сильнее сжимает его тело. Когда давление в шлюзовой камере сравнялось с давлением в остальной части корабля, открылась дверь в карантинный отсек, где печальную миссию уже ожидали Роберт Васкес и его помощница Гвен Сондерсон.
В отличие от темпераментного доктора Роберта, Сондерсон совершенно проигнорировала присутствие Карла Стэнтона. Сам же Васкес бросал на Карла, осуждающие взгляды, словно считал его виновником трагедии.