Канталупа действительно стала ускоряться, внезапно изменив свой первоначальный курс. Теперь станции «Гамильтон» ничто не угрожало. Компьютеры бесстрастно сообщили, что Канталупа направилась к Солнцу.
Голографические крылья, выросшие из разноцветного шара, медленно изменили свой наклон.
— Знаете, что это означает? — сказала Элис.
— Если Канталупа в состоянии менять свой курс, то она теперь наверняка постарается избежать столкновения с космической станцией. Раз она может маневрировать, значит, у нее есть свои «глаза и уши».
От волнения у Элис задрожали колени.
— Разумно, — согласился Роберт. — Но нам не стоит особенно радоваться. Крылья, солнечные батареи, паруса — называйте их, как хотите — теперь не оставляют ни малейших сомнений, что Канталупа — живое существо. Не сомневаюсь, что на «Рейнджере» еще не оставили мыслей откопать нас в том случае, если мы объявимся где-нибудь у поверхности. Только сдается мне, выросшие крылья могут настолько напугать капитана Фернандеса, что он сочтет за лучшее ретироваться куда-нибудь подальше от Канталупы.
— Роберт прав, — поддержала Люси. — Нам нужно выбираться самим. Хотя, по правде сказать, судьба подарила нам еще один шанс. Раз уж мы не угрожаем станции «Гамильтон», может, там, наверху, отменят экзекуцию Канталупы, и у нас появятся несколько дней, чтобы выкарабкаться на поверхность.
Внезапно раздался надломленный и дрожащий от боли голос Карла:
— Послушайте, я знаю, что становлюсь для вас обузой. Втроем вы сможете продвигаться куда быстрее, поэтому…
— Заткнитесь, Карл! — грубо оборвала Элис.
— Не хватает только ваших стенаний.
Чуть поостыв, она извинилась:
— Простите, я не хотела… Должен быть путь наверх. Я верю, обязательно должен быть. Вы, Карл, вовсе не обуза. Вы — сердце нашей команды. Без вас нам пришлось бы очень туго.
Все услышали тяжелый вздох Карла.
— Давайте внимательнее посмотрим на голограмму, например, на те две сферы, — предложила Элис и направилась к противоположному краю голографической сферы.
Вскоре к ней подплыли Люси и Роберт. Сферы находились в тонких зеленых оболочках, из- за чего рассмотреть их внутреннее строение было крайне трудно.
— Мне кажется, я знаю, что это за сферы, — неожиданно заявила Элис. — Я только что проделала то, о чем недавно говорил Карл. Сделайте то же самое и расскажите, что вы увидите. Выведите на дисплей одну из первых голограмм, куда попали эти две сферы, а затем сравните ее с последней. Лучше, если вы включите режим быстрого перескакивания с голограммы на голограмму.
Через полминуты Элис поинтересовалась:
— Ну, что вы заметили?
— Похоже, что обе сферы чуть увеличились в размерах, — удивленно произнесла Люси.
— Мне тоже так показалось, — подтвердил Роберт.
— Что же это значит? — недоумевала Люси.
— То, что я вам скажу, может показаться фантастикой, даже дикостью, — Элис немного помолчала, а затем продолжила: — Мне кажется — особенно заостряю ваше внимание, Роберт, как доктора — Канталупа — живое сферическое тело, внутри которого растут еще две маленькие сферочки.
— «Близнецы», — заметил подплывший к товарищам Карл.
— О Боже! — воскликнула Люси. — Вы хотите сказать, что Канталупа… беременна?!
Карл дотронулся до эфемерной голографической сферы. Неожиданно золотисто-зеленый шар словно растворился, и все увидели маленькое подобие Канталупы — скопище тонких тоннелей и шахт, вздутия и ядро. Но больше всего землян поразили круглые, довольно заметные узелки.
Карл, забыв про боль, расхохотался.
— Нет, вы видите? — выдавил он сквозь смех. — «Младенцы» тоже уже беременны!
— Потрясающе! — не удержалась от возгласа Элис.
Роберт коснулся рукой другой сферы. Теперь перед землянами находились два совершенно одинаковых шара. Они, как две капли воды, походили друг на друга.
— Да, но какое отношение это может иметь к нам? — оправившись от потрясения, спросила Люси.
— Мы внутри беременного существа, — сказала Элис. — Через пару дней «малыши» займут значительную часть тела Канталупы.
— Вы хотите сказать, что она близка к тому, чтобы разрешиться от бремени? — Люси никак не могла сообразить, куда клонит Элис.
— Совершенно верно. Когда «близнецы» попросятся наружу, мы сможем вырваться на поверхность за компанию с ними.
— Вы можете ошибиться во времени, — возразил Роберт. — Зародыши быстро набирают свой вес и рост, но затем долго созревают, прежде чем пуститься в самостоятельный путь.