Не желая верить своим ушам, Дэниэл запросил повтор. Нет, это не ошибка, всё именно так. А если так, всё кончено. Дэн отвернулся к иллюминатору. Этот псих, Лу Ченс, опять разгуливал в окрестностях базы без защитного костюма в компании нескольких местных «котов». Профессор периодически останавливался, наклонялся, чтобы рассмотреть какую-нибудь травку, а заодно поглаживал с удовольствием подставлявших свои спинки зверьков. Размером они действительно напоминали кошек, обладали молочно-бежевой пушистой шерсткой, большими ушками-локаторами и толстыми короткими хвостиками.
На Земле профессор Ченс прославился эксцентричными взглядами, которые обычно шли вразрез с основными научными достижениями. Благодаря скандальной репутации и необычной внешности, его часто приглашали на различные научные мероприятия. Но, как подозревал Дэниэл, больше в роли клоуна. Профессор и правда выглядел оригинально. Страдая близорукостью, он носил старомодные очки в роговой оправе, отказываясь от простейшей процедуры по коррекции зрения. Свои густые вьющиеся мелкими кудряшками волосы, он, скорее всего, унаследовал от далеких африканских предков. Правда, цвет волос отличался рыжеватым оттенком, глаза отливали зеленью, что свидетельствовало о наличии европейских генов. А широкие скулы наводили на мысль, что этот человек имел и азиатские корни.
Ходили слухи, что Лу Ченса сослали на эту планету в надежде на то, что благодаря своим архаичным и антинаучным изысканиям, он найдет здесь последнее пристанище и никогда не вернется на Землю, где его теории подрывали бизнес очень влиятельных людей.
И действительно, прилетев на Камиллу, Ченс отказался от обязательной вакцинации, продлевающей срок безопасного пребывания на планете до трех земных лет.
На этом его чудачества не закончились. Уже через неделю он стал выходить из своего модуля без защитного костюма, а еще через несколько дней абсолютно голый, чем изрядно шокировал женскую половину исследователей. На замечания он реагировал не иначе, как «не нравится — не смотрите». Постепенно все так и сделали — перестали обращать внимание на его выходки.
Совершенно предсказуемо профессор подцепил местный вирус по истечении первого месяца пребывания на планете. Лекарства принимать он не захотел, но при этом через неделю чувствовал себя вполне сносно. Единственное, оставалась синюшная сыпь на теле. Это обстоятельство ничуть не смущало бесстрашного экспериментатора. Более того, он постепенно перешел на питание местными плодами и травами. Первые несколько дней его мучали боли в животе и рвота, но потом, опять же, безо всякого лечения, всё прошло.
Дэниэл брезгливо поморщился и отвернулся от иллюминатора. От него, как от руководителя исследовательской группы, требовалось оповестить коллег о том, что корабль с Земли не прилетит ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Уж он то точно знал, что такие расследования могут затянуться на несколько лет. Полеты не возобновятся, пока не появится уверенность в их безопасности. И речь здесь шла не столько о безопасности экипажа, сколько о защите дорогостоящих космических аппаратов. Поэтому, если придется выбирать между спасением кучки людей, застрявших на далекой планете, и риском повторной аварии, в приоритете окажется сохранность техники.
Партс написал сообщение об экстренном общем сборе и нажал кнопку «отправить всем». Собственно говоря, он находился в наихудшем положении. У других членов команды в запасе оставалось от одного до двух лет. Но даже при наличии запаса времени, новость всех, мягко говоря, шокировала. Всех, кроме чудака Ченса.
— Господин Партс, — окликнул профессор Дэниэла после ужина, — могу ли я с вами переговорить?
— Да, конечно, мы можем пройти в мой отсек.
— Эээ, — немного замялся Ченс, — если вас не затруднит, мы могли бы пройти ко мне?
— Да, пойдемте, — без особого энтузиазма согласился Дэн. Его, обреченного человека, вряд ли можно было чем-то заинтересовать. Но, как руководитель исследовательской группы, он продолжал выполнять свои обязанности, в которые входило, в том числе, оказание всесторонней помощи сотрудникам.