- Я попытался и чуть не умер, - горько заметил Арониус.
- Мы с Фергусом уже знаем, что злодеи - это Флип Серенски и его кузина Флавия, а что известно тебе?
- Не много. После отъезда князя, я стал заниматься делами главного мага Сванска. Во дворце бывал редко, да и не было необходимости - моя девушка состоит при княжеском дворе фрейлиной, так что я был в курсе всех тамошних новостей. Со слов Алмы я знал, что Флавия Серенски ведёт себя вызывающе, дворцовая знать то ругает фаворитку, то клянётся ей в верности, а Эрик лишь посмеивается, потому что его всё это забавляет - в общем, обычные сплетни, на которые я мало обращал внимания. Но вскоре Алма начала жаловаться, что княжича будто подменили: он отдаёт совершенно глупые приказы, отставил со двора верных ему людей, никого не слышит и не видит, кроме Флавии, перевернувшей жизнь двора с ног на голову. И тут... - Арониус закашлялся и Илиана вновь подала ему питьё с лекарством.
- Выпей медленными глотками, - посоветовала девушка.
- Спасибо, мне действительно становится лучше, - слабо улыбнулся врач. - Я продолжу. Однажды Алма пришла ко мне, как обычно, но вместо того, чтобы жаловаться на новые порядки при дворе, стала рассказывать, какая Флавия замечательная и что мне нужно обязательно с ней познакомиться. Моя девушка - умная, спокойная и очень рассудительная - вдруг превратилась в восторженную дурочку, с непререкаемым фанатизмом убеждавшую меня во всевозможных достоинствах новой княжеской фаворитки.
- И ты пошёл во дворец, - утвердительно сказал Фергус.
- Пошёл. И, как дурак, попался.
- Это последствия? - показала на шею мага Илиана.
- Да. И подозреваю, каждый второй во дворце носит на себе похожую дрянь.
- А как ты понял, что с тобой? Как смог сопротивляться?
- Сам не знаю. Возможно, сыграло роль то, что я врач, а нас учили всегда анализировать нелогические состояния человека и искать им объяснения. Я ведь понимал, что Флавия Серенски для меня никто, откуда же взялось это почитание к ней, восхищение и любовь? И когда я начал сомневаться, мне впервые сдавило шею.
- Вот, - удовлетворённо заметила Илиана. - Ты перестал верить и ментальные оковы тебя наказали. А когда обнаружил их и начал искать пути избавления, то...
- ...чуть не умер, да. Вы чудом успели, - ответил Арониус. - Спасибо огромное. Это такое счастье дышать, жить и быть самим собой. Спасибо! Спасибо!
- Видишь, Илиана, не зря ты затеяла это путешествие, - убеждённо сказал Фергус. - Уже второго человека спасаешь в критической ситуации. Словно тебя Единый за руку ведёт.
- Осталось разобраться с семьёй Серенски и я смогу вновь отправиться в дорогу. Арониус...
- Называй меня просто Ар, - попросил маг.
- Хорошо. Ар, расскажи, как тебя заколдовал Флип.
- Кто?
- Флип Серенски.
- Я его не знаю. Алма представила меня новой фаворитке княжича. Та позволила поцеловать ей руку и... провал, я ничего не помню. Очнулся уже у себя дома.
Илиана и Фергус встревоженно переглянулись.
- Когда точно ты был во дворце, Ар? - спросила девушка.
- А какое сегодня число, а то я пока плохо соображаю.
- 26 кветня.
- Ага, значит я был во дворце 22 числа.
- Это точно? - напряглась Илиана.
- Да. У меня в тот день с утра был приём больных, а затем я отправился во дворец.
- Проклятье, - выдохнула девушка
- Что? - наклонился к ней Фергус.
- Мы нашли Гория 22 числа, - тихо ответила Илиана. - Получается, Флип действительно ни при чём. Он же не мог одновременно быть в двух местах? И это очень плохо. Догадываешься, почему?
- У Серенски два амулета принуждения. Один - его, Флипа, второй он настроил на сестру. И пока кузен грабит караваны и готовит пути отхода, Флавия прикрывает его спину, чтобы никто не смог ничего заподозрить.
- Но если у Флавии второй амулет, странно, что она не заколдовала тебя сегодня утром? - подняла бровь Илиана. - Хотя, ты же был на приёме, вокруг - люди, всех не подчинишь. Возможно, ритуал необходимо проводить наедине, чтобы первая реакция жертвы не вызвала подозрений у окружающих.
- Когда Алма представляла меня Флавии, мы были одни, - подал голос Арониус.
- Значит, на людях Флавия колдовать опасается, - девушка встала и заходила по комнате, попутно закрывая и складывая в стопку разбросанные книги. - А ещё, возможно, у амулета есть какое-то ограничение, о котором мы не знаем. - Илиана остановилась у постели спасённого врача и серьёзно предупредила, - пока мы не разберёмся с Серенски, тебе нельзя выходить из дому, а то испортишь нам всё дело.
- Я понимаю. Но вдруг сюда придёт Алма?
- Думаю, она пока о тебе и не помнит, - грустно ответила девушка. - Но если появится, обязательно её задержи.
- Как надолго?
- Двух суток нам с Фергусом хватит. Серенски спешат, значит, и мы поторопимся.
- Арониус, сиди дома и для всех, даже для служанки, ты опасно болен. Мы тебя, конечно, подлечили, - и дознаватель лукаво улыбнулся. - Но ты пока ещё очень слаб.
- Когда всё закончится, мы ещё увидимся? - встрепенулся "больной". - В конце концов, я имею право знать, что произошло. Мне ведь докладывать потом князю...
- Обязательно. Я приду и всё расскажу, - пообещал Фергус.
- А ты, Илиана? - Ар перевёл взгляд на девушку. - Придёшь?
Она в ответ пожала плечом и ответила честно:
- Я не знаю. Не хочу ничего обещать. Всего доброго, Арониус. Продолжай изображать больного и молчи. Для нас всех главное сейчас - хранить тайну о том, что мы знаем о Серенски. И ещё личная просьба - не говори обо мне никому.
- Обещаю. Это самое малое, чем я могу отблагодарить за спасённую жизнь.
- Доброй ночи, Ар.
- Удачи. И ещё раз спасибо.
На улице царила ночь: тёплая, влажная, пахнущая зеленью и цветами. Илиана, пока они с Фергусом возвращались домой, хранила молчание и лишь с любопытством рассматривала изменившийся ночной Сванск. В свете мерцания масляных фонарей на перекрёстках, освещавших город всеми цветами радуги, Сванск превратился в уютный волшебный мир, где хотелось задержаться подольше.
- Города - как люди, - вдруг прошептала девушка. - Днём - одни, ночью - совсем другие.
- Да, - тихо ответил Фергус, - пока Сванск не вляпался в эту гнусную историю, я считал его хорошим надёжным местом, а сейчас здесь хоть и красиво, но тревожно.
- Ничего, скоро всё вновь станет по-прежнему, - успокоила дознавателя девушка.
- Только люди изменятся, они будут помнить.
- Фергус, - Илиана подхватила его под руку и зашептала. - Когда всё закончится, я могу изменить пострадавшим воспоминания. Например, убрать остроту и болезненность, чтобы человек помнил, что произошло, но не злился, не страдал и не чувствовал себя жертвой. Подумай об этом, ладно?
- Давай сначала оценим масштаб катастрофы, сестра, - грустно вздохнул дознаватель. - Я даже не могу представить, сколько уже жертв на совести всего лишь двух человек, которым повезло овладеть старым артефактом.
- Да, - оживилась Илиана. - Я не говорила при Арониусе, чтобы не вызывать у него ещё больше вопросов об оковах Ялеса. Так вот, уверена, Основатели Шао наверняка вплели в эти браслеты защиту, предусматривающую невозможность подчинения своих хозяев.
- Не понял, - остановился Фергус. - Объясни.
- Если оковы на Цитрон принесли Основатели Шао, то они обязаны были защитить себя от возможности самим попасть под ментальное принуждение, вдруг браслеты попадут в чужие руки. И вплели в артефакт особую метку - символ братства Шао. У нас всех она есть.
- То есть, Флавия всё равно не смогла бы меня заколдовать, - с облегчением выдохнул Фергус. - Знак Шао ей бы не позволил.
- Именно, - подмигнула ему Илиана и ехидно добавила. - Тебя пришлось бы убивать обычным способом - ядом, стрелой, кинжалом или мечом.
Фергус уставился на девушку не зная, как реагировать на её последнюю фразу, а потом захохотал: "Спасибо! Ты меня очень успокоила!"