В поисках сухих веток, Игорь шёл между деревьями и лишь в последний момент успел остановить ногу и не провалиться в пустоту. В сгущающейся темноте он не сразу заметил того, что это плато отделено от остальной части суши глубоким провалом. Пройдясь по краю пропасти, Игорь осознал, что сам загнал себя в ловушку – они поднялись на каменный столб диаметром пятьсот метров, а чуть дальше виднелись десятки подобных островков. Вполне вероятно когда-то давно на равнине образовались трещины различной ширины. До ближайшего подобного куска плоской скалы с грунтом приблизительно двадцать метров, а до следующего расстояние составляло более сотни шагов. В темноте сложно определить точные цифры, но одно ясно, они отрезаны от мира, а спускаться труднее, чем лезть наверх.
Вернувшись к Дэссе, он при помощи кресала развёл костёр и начал рассказывать, в какой неприятной ситуации они оказались. На их «островке» нет никакой живности, но эта беда уступает более серьёзным трудностям – здесь отсутствовала пресная вода, так что завтра им придётся спускаться. Голодные и уставшие они прилегли на лежанку из листьев и, прижавшись друг к другу, попытались уснуть. Дэссу трясло от холода, а Игоря от жара – несмотря на то, что она не считалась самой привлекательной девушкой, ему всё равно хотелось заняться с ней любовью, но он постоянно себя сдерживал.
Когда утренняя роса накрыла траву, а яркие лучи заиграли радугой на маленьких капельках влаги, Игорь смочил относительно чистую тряпку и отжал в небольшую фляжку, которая опустела прошлым вечером после подъёма. Затем подкинул оставшиеся с вечера дрова в костёр и, потянувшись, словно кот, начал оглядывать близлежащие «островки». Повернувшись налево, он с удивлением заметил фигуру высокого брюнета в чёрных кожаных штанах, безрукавке и серой рубахе. На поясе слева висел меч-бастард с витой гардой, а с другой стороны кинжал-дага напоминающий трезубец Посейдона.
Игорь настолько удивился, что протёр глаза, однако «мираж» не растаял, а продолжал разглядывать Дэссу. После он повернулся к Игорю и произнёс на каком-то странном языке несколько фраз. Что самое удивительное, землянин понял, о чём говорит собеседник.
– Добрейшего вам утречка. Хотя, что это я распинаюсь, меня всё равно никто не понимает. Что за мир мне попался. Ох уж этот коварный дракон. Мог бы хотя бы предупредить, что здесь совсем нет единого языка. И этот придурок туда же. Глазками лупает и ни бельмеса не понимает.
– Вообще-то понимаю. И я не придурок, так что советую извиниться!
– Ух-ты! Невероятно! Хоть один нормальный человек! а то в этих краях сплошные пафосные балбесы, возомнившие себя великими воителями! Кто ты? Как здесь оказался? Решил уединиться с подругой?
– Мы потерпели кораблекрушение и, выбравшись на берег, залезли сюда. А здесь оказались в ловушке, – ответил Игорь, медленно подбирая слова незнакомого языка. – И кстати, вы так и не извинились!
– За что? – удивился брюнет.
– Вы обозвали меня придурком!
– Ах, это! Ну, простите великодушно, просто я утомился налаживать общение с аборигенами. Никто не понимает меня, вот и подумал, что вам тоже неизвестна единая речь. А вот я интересуюсь, откуда вы её знаете? Чувствуется, что вы давно не говорили, но у вас правильное произношение. Можно сказать, столичное. Вы прибыли из моего мира?
– Не знаю. Но то что я здесь транзитом, это факт. Я не знаю вашей планеты. Я даже не думал о том, что в космосе есть иные обитаемые миры, – ответил Игорь.
– И как же вы здесь оказались?
– Порталом. Меня и моих друзей выбросило очень далеко отсюда…
Далее последовал допрос, замаскированный под непринуждённую беседу. Игорь вспомнил, где раньше видел этого человека и осознал, что перед отплытием ему снился вещий сон, в котором Могучий сначала прогнал посланника тёмного бога Маралдука, а после вынул из пространственного кармана охотника на чудовищ, которого отправил отлавливать различную «мелочь» вроде демона лорда-балора и его свиты. И судя по тому, что брюнет жив, он не намного слабее самого дракона. И если он узнает, что ведёт диалог с учеником врага, Игорь может оказаться в затруднительном положении – сражаться с тем, кто призывает монстров различных форм и размеров весьма сомнительное удовольствие. А разговор подходил к логическому завершению, и охотник, стукнув себя ладонью по лбу, воскликнул: