Через минуту пар, что столбом поднялся из горшка, засветился изнутри. В том свете появилось изображение какой-то девочки. Присмотревшись, Ядвига Олизаровна узнала в ней Таню.
Вот девочка зашла на двор, оглянулась, и ее уста что-то вымолвили. Ядвига Олизаровна догадалась, что Таня позвала ее. Потом от стены оттолкнулась метла. Покачиваясь, она подплыла к девочке.
Ядвиге Олизаровне перехватило дыхание. Этой ночью, да, именно этой ночью, когда в небе всходил полный месяц, никому из людей ни в коем случае нельзя было притрагиваться к метле!
Застывшими глазами Ядвига Олизаровна следила за тем, как Таня присела на держак, как метла опрометью рванулась вверх и направилась в направлении Лысой горы…
Бычьи, собачьи и гадючьи глаза дружно уставилась на Таню. Толпа качнулась и разъяренно загудела.
— Эй, погодите! — воскликнуло вдруг кривобокое чудовище со свиным рылом — Да она же верхом на метле! И метла эта принадлежат нашей Ядвиге Олизаровне!
Все заглушил злорадный хохот. Какой-то высохший скелет в восторге хлопнул клешнями по коленям:
— Вот так Олизаровна! Это ж надо — в такую ночь прислать нам в подарок человеческого ребенка!
— А сама даже не дотронулась до нее — заметило чудовище со свиным рылом — Смотрите — у нее все человеческое, ничего нашего и близко нет!
— Нет — так будет! — протрубило конское туловище на слоновых ногах — Для начала прикрутим ей совиную голову. А вместо рук приладим лягушачьи лапки. Ну-ка, за работу!
Толпа захохотала и кинулась на Таню. Кто-то сбил ее с ног, чьи-то ледяные когти сомкнулись на шее…
И в этот миг словно вихрь налетел на Лысую гору.
— Остановитесь! — раздался голос Ядвиги Олизаровны — Отойдите от нее!
Ее СТУПа с разгона врезалась в толпу. Послышался треск, стоны, громкие проклятия. Конское туловище на слоновых ногах улетело далеко в сторону и покатилось по склону, подминая, будто дорожный каток, под себя всех, кто попадался на его пути.
— Ты что — угорела? — потирая бока, поинтересовалось туловище — думаешь, если старшая ведьма, то все разрешено, а?
— Отойдите от ребенка — повторила Ядвига Олизаровна — все отойдите.
Она осторожно взяла на руки обессиленную Таня и перенесла ее к СТУПе.
— Эй, да она с этой девочкой собирается от нас удрать! — загугндосило конское туловище, когда СТУПа начала подниматься в воздух — Не бывать этому!
— Не бывать! — подхватила толпа и кинулся вслед за СТУПой — Держи ее! Держи, пока не разогналась!
Клыки и челюсти с хрустом впивались в деревянные борта, костлявые пальцы хищно хватали воздух, держаки метел, словно копья, ударялись в СТУПу. Но Ядвига Олизаровна ловко уклонялась от тех ударов, и сама изо всех сил дубасила метлой по рожам, клешням и мордам.
— Таня, наклонись! — крикнула она.
Однако было уже поздно. Над головой у девочки что-то громыхнуло, и дикая, нестерпимая боль пронизала Таню насквозь. Она вскрикнула и потеряла сознание.
Опомнилась Таня в одиноком домике.
За окном светало. Ядвига Олизаровна хозяйничала около печи. Отблески огня падали на ее исхудавшее лицо.
— Проснулась, дитя мое? — спросила она, едва девочка открыла глаза — Больно тебе, да?
— Очень — созналась Таня, у нее нестерпимо пекло внутри, голова, казалось, вот-вот расколется.
— Потерпи, дитятко — сказала баба-яга — потерпи еще немножечко — Она процедила через марлю стакан какого-то отвара и дала Таня выпить — сейчас станет легче.
— Мне так стыдно за ту метлу… — с усилием вымолвила Таня — прости, если можешь.
Ядвига Олизаровна погладила девочку по голове.
— Здесь нет твоей вины — сказала она — все это случилось через мою проклятую забывчивость. Этой ночью надо было прятать метлу подальше, а я оставила ее почти на дороге. А без меня она знает лишь один путь — на Лысую гору. Ну, ладно, чего уж там жалеть! Главное, чтобы с тобой ничего не случилось.
Таня вдруг поднялась на кровати.
— Ой, я же забыла о своей бабушке! А она, видимо, так волнуется, так волнуется!
— Лежи-лежи — успокоила девочку Ядвига Олизаровна — я уже ей передала, что ты ночуешь у меня. Так что спи спокойно. Все будет хорошо.
Однако Таня показалось, будто Ядвига Олизаровна чего-то не договаривает.
Что было после
Сквозь сон Степан почувствовал, как ему защекотало в носу. Будто кто-то провел под ним травиной.