Я потянулась к круглой латунной ручке, но она уже повернулась, и дверь открылась без моей помощи. Джейн догнала меня у порога, по всей видимости не подозревая, что дверь открылась сама по себе. Заглянув внутрь, мы увидели большой комод из красного дерева, уставленный флаконами для духов и потускневшими серебряными рамками со старыми фотографиями. На маленьком столике стояло штук двадцать флаконов с какими-то пилюлями и пустой стакан на кружевной салфетке. Рядом стояла огромная кровать под балдахином, с горкой подушек, аккуратно застеленная шелковым покрывалом. Я подумала о домработнице. Похоже, та заботилась о покойной хозяйке, воспринимая застеленную постель как свой последний долг перед ней.
Нас встретил холодный сквозняк. От меня не скрылось, как вздрогнула Джейн. Интересно, заметила ли она падение температуры в и без того холодной комнате? С досады мне хотелось топнуть ногой, злясь на свою неспособность увидеть, кто это был. Не то чтобы я хотела их видеть. Но, знай я, что они там есть, я бы предпочла их видеть, а не просто чувствовать. Им было бы труднее подкрасться ко мне и застать меня врасплох.
– Должно быть, это комната мисс Пинкни, – прошептала Джейн, как будто старуха все еще была там, спала на гигантской кровати.
– Пожалуй, вы правы, – сказала Софи позади нас. – Это единственная комната, где мебель не накрыта чехлами. А в одном из окон есть даже кондиционер. – Она прошла через комнату к креслу-качалке в углу у окна. Это был элегантный предмет мебели с тонкими шпинделями и изящными полозьями внизу. Рядом стоял небольшой сундук. На его деревянной поверхности накренилась стопка книг. Софи взяла одну из них. – Судя по всему, либо ей, либо ее медсестре очень нравились Харлан Кобен и Стивен Кинг.
– Слишком страшно, на мой вкус, – иронично заметила я. Я принялась ходить по комнате и раздвигать тяжелые шторы, чтобы впустить свет, как будто это входило в мою обязанность. Как будто кто-то велел мне это сделать. Но всякий раз, когда я хваталась за штору, чтобы ее открыть, я чувствовала, как противодействующая сила пытается меня остановить. Нахмурив брови, Джейн наблюдала мою борьбу с каждой шторой.
– Они как будто застряли, – объяснила я, пытаясь отдернуть очередную штору. – Если захотите, можете их выбросить.
Софи нахмурилась.
– Я не согласна. Это «Скаламандр», если не ошибаюсь. Я бы сказала, изысканное воспроизведение оригиналов. Сделаны на долгие годы, в отличие от многих вещей в наши дни.
– Это мисс Пинкни? – спросила Джейн. Она с большой овальной рамой в руках стояла у туалетного столика.
Заглянув ей через плечо, я увидела фотографию красивой молодой женщины с пышной прической и черной подводкой вокруг глаз, модной в конце шестидесятых или начале семидесятых. На ней было белое платье и перчатки, и она стояла рядом с молодым человеком, который на вид был немного старше ее. Он чем-то напоминал молодого Роберта Вагнера – одного из старых кавалеров моей матери. В белом галстуке и фраке он выглядел настоящим щеголем.
– Да, это она. Насколько я понимаю, снимок сделан во время ее дебюта. Она, моя мать и моя свекровь Амелия дебютировали одновременно. Мать рассказывала, что Баттон сопровождал ее брат, поскольку их отец умер, когда они были маленькими.
– Я уверена, что никогда не встречала ее. – Прежде чем осторожно положить снимок на место и взять другой, с тремя девушками в форме Эшли Холл, Джейн на мгновение задумалась. Она указала на высокую худую девушку посередине – ее светлые волосы до плеч удерживала лента. – Думаю, это тоже она.
Я взяла рамку, отметив про себя, насколько поблекло фото. Годы как будто вымыли из него цвет. Я улыбнулась.
– А это моя мать и свекровь по обе стороны от нее.
– Они выглядят такими счастливыми, – заметила Джейн, ставя рамку на место.
– По словам моей матери, они были лучшими подругами.
– Как вы думаете, кто это?
Джейн показала еще на одно фото, изображавшее девочку лет десяти, более свежее, чем фотографии Баттон. Цвета были резче, и, судя по модели телевизора на заднем плане, это могла быть первая половина восьмидесятых. Девочка была поразительно похожа на Баттон: те же светлые волосы и большие миндалевидные голубые глаза.
– Я не знаю, – сказала я. – Возможно, ее племянница. У ее брата был ребенок.