С началом войны накрылись все навигационные спутники. Материки поменяли очертания и составлять теперь топографические карты стало напрасной тратой времени. Да и какие могут быть карты, когда лежавшая внизу земля постоянно подёрнута непроницаемой снежной пеленой? Как вообще можно летать в таких условиях, Васкес не понимала.
Земля под ногами вновь ощутимо затряслась. Балансируя руками, чтобы не свалиться, она схватилась за страховочный трос, и остановилась, переводя дыхание. Сопровождающий решил её дождаться. Вероятно, щерится сейчас в скептической ухмылке, зная, что за бронестеклом она её не разглядит.
– Хорошо тряхнуло, – скорее для проформы, а может, чтобы её успокоить, произнёс морпех. – У вас на материке так же трясёт?
– Бывает. – Васкес неопределённо кивнула.
Кривым зигзагом небо прорезала стрела молнии, и тут же титанический удар грома буквально вбил её по щиколотки в вулканический снег. Его оглушительный раскат, сотрясая воздух перекатами звука, помчался дальше, а Васкес застыла на месте, вдавив голову в плечи, не в состоянии опомниться от такого проявления стихии. Махнув сопровождающему, чтобы он шёл дальше, она несколько раз выдохнула и вновь зашагала за ним, поражаясь произошедшим изменениям в природе. Раньше такое случалось редко.
Модули казарм находились метрах в тридцати от зоны генеральской охраны. Расстояние невелико, но времени чтобы до них добраться, они затратили, изрядно. Строения встретили мёртвой тишиной, безлюдьем и таким знакомым по прошлой жизни, скупым солдатским уютом.
Стряхнув с себя капли дезинфекционной жидкости, Васкес скинула новенький комбинезон, к которому так и не успела привыкнуть. Забросила его в общую кучу барахла, возле которой стоял солдат в форме химзащиты, и поискала глазами вход в предбанник. Он воззрел на неё скучающим взором и глухо произнёс:
– Нижнее бельё тоже, мэм.
В ответ Васкес скрутила ему дулю, от чего морпех понимающе ухмыльнулся и благосклонно махнул рукой.
О душе приходилось только мечтать. Воды в казармах, как и положено, не было. Теперь всем, несмотря на чины, приходилось пользоваться влажными салфетками. Они пахли всё тем же дезодорантом, то бишь дезинфекционной жидкостью, но для уставшего тела, даже это казалось блаженством. Вода сейчас ценилась на вес золота. Она используется только для приготовления пищи или же для питья.
Пройдя в душевой модуль, Васкес разделась донага. Тщательно отёрла салфетками тело, которые поставлялись для армии в избыточном количестве, и, глянув на себя в зеркало, грустно свела брови.
Слишком короткая стрижка, ёжиком торчавшие волосы, и нет никакого намёка на косметику (если не считать тёмных кругов под глазами – последствие двух бессонных ночей). Из-за этого она выглядит преужасно. Васкес расточительно плеснула в зеркало каплями воды и с грустью разглядывая своё размытое отражение, глубоко вздохнула.
– Пацан да и только. Но... кажется, симпатичный пацан, – отметила она, испытывая при этом чисто женское удовлетворение. Затем она приладила к телу новенький костюм, интегрируя его со своим личным процессором (чтобы он автоматически подогнался по телу), и уже немного посвежевшей покинула модуль.
– Капитан Васкес, – по личной линии подал голос интерком, – ваша комната – блок номер семнадцать, для среднего командного звена. Офицерская столовая – блок двадцать четыре. При возникновении вопросов обращайтесь к администратору – код ноль-ноль три.
Есть не хотелось. Только теперь она почувствовала, до чего же вымоталась за последние семьдесят два часа. Единственное, что ей сейчас было нужно, так это какая-никакая постель. Ну и ещё пару часов покоя, для чего очень подходило выделенное администрацией крохотное помещение. Маленькое гнёздышко два на два метра, ставшее на короткий миг временным её домом.
Что-то рекламирующий со стены ТВ-бокс. Приглушённый свет, струившийся сверху и, о блаженство, настоящая кровать, манящая привлекательными контурами в свои бархатные объятья.
Не желая раздеваться, она, как есть в костюме, завалилась на неё и, блаженно вздохнув, закрыла глаза. Вновь где-то над головой, за прочным перекрытием модуля, прострекотал вертолёт.
– Разлетались, – подумала она, впадая в дрёму.
Тихо жужжал кондиционер, нагоняя в экономном режиме тёплый воздух, превращая модуль из аскетичного короба в настоящее жильё. Голова тяжелела. Ноги постепенно становились ватными. Она потянулась и, погружаясь в расслабляющий сон, едва слышно промурлыкала:
– Дом, милый дом…
Улыбнувшись своим мыслям, она погрузилась в сладостную негу.
Вернуться к содержанию
Глава 2
Вертушку ощутимо тряхнуло.
За бортом машины с неутихающей силой свирепствовали ветра, отчего их полёт затянулся намного дольше, чем они предполагали изначально.
Волк, уютно расположивший голову на башмаке у Рика Стрэнжа, томно приподнял свои умнейшие глаза, прикрытые косматыми шторками бровей, и, на что-то жалуясь, тоскливо заскулил. Васкес на него сердито цыкнула. Пёс сразу же затих, боясь разбудить своего сопевшего товарища.
Вздохнув, она улыбнулась какой-то пришедшей на ум мысли, и снова погрузилась в воспоминания.
* * *
– Лейтенант, твоя задница стала шире или мне это только кажется?
Кто-то легонько хлопнул Васкес чуть пониже спины. Она шутливо, с разворота, попыталась заехать нахалу в физиономию, но рука была перехвачена так и не достигнув цели.
– Рик? – удивлённо воскликнула она. – Рик Стрэнж? Сержант, ты откуда здесь нарисовался? И к тому же… – она кокетливо покрутилась на каблучках, демонстрируя свои новенькие шевроны, – капитан, к твоему сведению. Уже капитан… Вот так.
Не веря своим глазам, она обошла его кругом. Всё такой же справный, иссушенный полярными ветрами и нисколько не изменившийся друг.
– Рожу отмыть не пытался? – обнажив зубки, Васкес воткнула в его плечо кулак. – Боже… как же я по ней соскучилась.
– Васкес, ты расистка.
Перед ней стоял внушительных габаритов сержант в новенькой, только что с иголочки форме войск специального назначения. В его красной физиономии угадывался коренной житель американского континента, которого Васкес буквально пожирала глазами.
– Чем тебе не нравится моя рожа, Васкес? – деланно возмущённо пробасил он, пытаясь изобразить обиженное лицо. – Признавайся? Ты же от неё раньше тащилась?
– Вот ещё, – Васкес фыркнула.
Её взгляд пробежался по лицам бойцов. Они собрались на совещание в этом крохотном по размерам конференц-зале, и теперь толпились группами по два-три человека, тихо переговариваясь между собой, косясь по сторонам и нервничая, от долгого ожидания появления высокого начальства.
– Ты один? Ну, из наших? – с надеждой спросила она, вглядываясь в лица солдат. Стрэнж отрицательно покачал головой.
– Если не считать Волка, то да, – ответил он.
Она мельком глянула ему под ноги и усмехнулась.
– И где ты прячешь эту дохлятину?
– Остался в жилом модуле, – Стрэнж скривил губы. – Не хватало, чтобы он покусал генеральскую задницу. Я слышал, тебя выдвигают командиром одной из групп?
– А что ты ещё слышал? – она пристально глянула ему в глаза. Но сержант был не прост – старался отвечать уклончиво.
– Да так, всяко-разно говорят. Сама знаешь, – он пожал плечами, – в солдатской среде слухи распространяются быстро.
Это была излюбленная тактика её подразделения, которым она командовала в незапамятные времена. Больше слушать – меньше говорить. Васкес стояла у входа в конференц-зал отдельного генеральского модуля, с любопытством разглядывая собравшихся солдат. Немного отдохнувшая, посвежевшая и в новенькой форме, неустанно заменявшейся после каждого выхода на открытый воздух. Своими округлыми формами, она особенно выделялась среди мужского контингента этой приполярной базы, при виде которых солдаты сперва на неё таращились, а затем, чтобы она не подумала чего такого, опускали глаза.