Сержант нашёл взглядом невысокого бойца с лейтенантскими полосками на плече и утвердительно кивнул. Он стоял недалеко от них, в группе из трёх человек, изредка поглядывая на Васкес. В его взгляде читалось плохо скрываемое любопытство. Сейчас он больше походил на щенка, который очень боится своего хозяина, но тем не менее преданно его любит. К тому же он бы с радостью тяпнул его за палец, даже если наказание последует неминуемо. Лейтенант неуверенно топтался на месте, разрываемый между желанием подойти к ней или забиться от неё куда подальше, в какую-нибудь щель, например.
Во взгляде Васкес, напротив, сквозило ярко выраженное презрение, адресованное этому маленькому (ростом не более ста семидесяти) лейтенанту, которого она презрительно называла мелкий Билл. Старая история. Даже вспоминать не хочется. Хотя забывать её она также не собиралась.
– Второй лейтенант Любовски, – заметив, куда она смотрит, подсказал Либерти. – Вероятный кандидат на должность командира второй группы. Вы знакомы?
Васкес поджала губы. За неё ответил Стрэнж:
– Было дело, сталкивались. – Он посмотрел на девушку. – Ты бы не лезла на рожон, Лиз? – зная её характер, поспешил посоветовать он. – Тебя здесь долго не было. Многое изменилось. Поговаривают, этот ублюдок сейчас в рядах тайной полиции. Мать твою… такое дерьмо – и в лоне церкви. – Стрэнж вздохнул и сокрушённо покачал головой. – Поистине, неисповедимы пути твои, господи…
– Ты совмещаешь несовместимые вещи, Рик, – Васкес была поражена. – Любовски и церковь – это совершенно разные понятия. Ему, скорее, место среди сатанистов. У-у-у… Зыркает на нас глазищами… Ни капли не изменился. Всё такой же мелкий и противный.
– Противный, не противный, а последний, кто с ним повздорил, пропал. Ты его, наверно, знала. Капитан Линдберг?
– Слышала, но не знала. Что с ним?
– Набил ему морду, ушёл на задание, и ни слуху, ни духу.
– На него похоже… Где эта мразь сейчас ошивается?
– Мыс Колкий – база наших беспилотников. Не напрягай память. Он появился из моря всего месяц назад. Сперва его заняли русские, а затем за ненадобностью уступили его нам.
Васкес недоверчиво поглядела на сержанта. Для убедительности она едва слышно присвистнула.
– То есть как это – уступили? – не поняла она. – Вы уже что, по договорённости воюете?
Стрэнж развёл руками. Что тут скажешь?
– Можно и так… – неопределённо ответил он. – Русские не идиоты. Они тоже понимают, что наш мир летит в тартарары. Зачем проливать кровь, когда есть возможность договориться? Перемирие – мать твою! Многое уже не так, Лиз. Не удивлюсь, если завтра нас поднимут по тревоге и отправят загорать в Австралию. Всё. Навоевались досыта. А ресурсы? Кому они теперь нужны?
– В Австралии не больно позагораешь, – возразила Васкес. Она это знает. – Там сугробы не меньше, чем здесь, будут. – Она на секунду замолчала. – А это кто? Где-то я его уже видела.
Васкес посмотрела на Стрэнжа, тыча пальцем в глубину зала. Тот округлил глаза и недоверчиво глянул на неё.
– Ты что, Нориса не знаешь? Серьёзно?
Она отрицательно мотнула головой.
– Слушай! Если будет возможность, затащи его в нашу группу. Профессионал от бога. Таких поискать.
– Капитан, а правда, что в Австралии до сих пор можно купаться? – У сержанта Либерти язык чесался от любопытства. Так доконала его эта Арктика. А тут… Австралия, романтика.
От его вопроса Васкес болезненно сморщилась. Было видно: эта тема для неё неприятна. Глаза девушки затуманились, словно она вернулась в ту реальность, из которой только что смогла вырваться.
– Там всё страшнее, – тихо ответила она, – тебе не понравится. Люди посходили с ума. Человеческая жизнь стоит меньше суточной нормы продовольствия. Весь мир стремится попасть на этот континент, но я абсолютно не понимаю, для чего именно. Довольно об этом. Хватит. Не хочу вспоминать тот дурдом. Здесь намного спокойнее, а это – главное.
Наступило неловкое молчание.
– Господа офицеры! – раздался в зале требовательный голос генеральского адъютанта. – Генерал Лоусон!
Васкес отошла в сторону и вытянулась в струнку. Задрав очи в небеса, она отдала честь. Всё происходило как всегда – рутинно. Солдаты расступились, генерал прошёл между ними. Важно и немного с пренебрежением. Затем все расселись по местам, чтобы выслушать его унылую речь, в общем-то, произносимую под один шаблон. О долге, о самопожертвовании и о многом другом, что вдалбливается в неокрепшее солдатское сознание.
Он тянул время. По какой-то причине Лоусон не решался перейти к самой сути, ради которой их собрали, согнав со всего фронта. Словно главной целью этого собрания было поднятие боевого духа, а не задание, на которое они пойдут чётким строевым шагом, с высоко поднятой головой. А как не вышагивать после такой патриотической речи? Побежишь как миленький.
Помимо генерала, здесь ещё обозначились дядьки с золотыми погонами. Для Васкес это стало полной неожиданностью. Обычно, чтобы получить инструкции, достаточно встречи с главою ведомства, курирующего боевое планирование. До генерала дело доходило редко. Его задача – мыслить масштабно. Глобально, так сказать. Иногда, правда, за редким исключением, он встречался с теми, кого посылал на смерть. Но это, скорее, из чистого любопытства. А тут на тебе! Всё разом – не сотрёшь. И что удивительно – среди них Васкес узнала кардинала Кончини, главу тайной церковной полиции, а попросту – инквизиции.
«Этому-то чего здесь нужно?» – подумала она.
Странное дело: какие-то десять лет назад затюканная и изгнанная из всех сфер жизни церковь, подобно Фениксу внезапно восстала из пепла, и на пороге Апокалипсиса вернула себе утраченное доверие. Теперь вот – несёт в себе духовные ценности, стирая огнём и мечом с лица планеты, ошибочные догмы демократии, что привели мир к подобному финалу.
Кажется, генерал закончил свою речь. Не меняя интонации, он стал озвучивать имена присутствующих на совещании начальников, которые и без него всё знали назубок. Солдаты начали клевать носом.
– Ну наконец-то, – с облегчением прошептала Васкес, едва генерал перешёл к сути дела.
В общем, то, что он им озвучил, она знала и без него. Что Земле наступает конец. Что война давно приняла бессмысленный характер, и что человечеству придётся выпутываться из сложившегося положения одному богу известно какими способами. Всё это давно не является тайной, но от этого, как ни крути, никуда не денешься. А вот с этого момента речь её заинтриговала.
Генерал дал слово какому-то недоразумению, представив его как главу отдела инновационных разработок – Курта Каунена. Члена какой-то гильдии учёных. Подозрительно смахивающего на одного очкарика из австралийского Пентагона.
«Где же я его видела?» – ломала голову Васкес, не вслушиваясь, что этот тип гундосит о высоких материях. А говорил он довольно занятные вещи.
После первого же слайда, когда этот член перестал блеять, и кашляя от волнения в кулачок, перешёл к главному вопросу, Васкес раздражённо ткнула Либерти локтем в печень, взглядом приказав, чтобы он заткнулся.
– Спутник БИ-ПИ 162-Z 20, – казённым голоском проблеял Каунен, – 18 июля в 22 часа 02 минуты обнаружил неизвестный объект, приближающийся к атмосфере нашей планеты. – Он приподнял очки, глубокомысленно посмотрел вникуда и, чмокнув губками, продолжил: – По его волновому следу вы можете заметить, как он вышел из гиперпространства вблизи нашей планеты, что в принципе невозможно из-за сбивающей вектора массы тела и совокупности магнитных полей. Коэффициент сближения относительно углов атаки к терминатору планеты...
– Эй ты, Спиноза! Ты не на научном симпозиуме! – не выдержав умственной нагрузки, крикнул кто-то из солдат. – Говори нормальным языком! Чтоб тебя…
Докладчик запнулся. Он обескураженно посмотрел на генерала, Лоусон согласно кивнул. Дескать, «они правы».