Свернули с дороги во двор многоэтажного дома. Дом в пять этажей, в три подъезда, во дворе березка, песочница, унылые ржавые качели. Ну, хоть качели не подвели. Да и подъезд оказался то, что надо! Шли по лестнице вдоль облупленных стен. На подоконнике давно засохшее растение в горшке, баночка с окурками. Пахнет гадко. Поднялись с Романом на второй этаж.
Спутник мой достал из кожаной барсетки ключ и протянул его мне. Я смотрел на ключ в своей руке и думал о барсетке. Разбогатею обязательно себе такую куплю. И Мерс!, как бы вдогонку додумал я. А Роман уже прощался. Еще раз напомнил про завтра, про утро, и удалился.
И я растерянный остался стоять перед дверью с ключом в руке. И тут впервые я подумал о том, что ничего не знаю об Алексее (здесь же и решил, что буду так его называть). Может он алкоголик? Может за дверью разруха, тараканы и вонь, похлещи этой подъездной? Может из брезгливости Роман в своем чистом костюмчике и не зарится на квартиру? Глянуть то, наверное, в любом случаи стоит, мне же ее еще продавать. А переночевать и вправду лучше в гостинице. Я воровато огляделся по сторонам и вставил ключ. За спиной раздались голоса. Кто-то вошел в подъезд и поднимался по лестнице. Будто застигнутый на месте преступления, я в считанные секунды отворил дверь, прошмыгнул внутрь, и с грохотом закрыл ее за собой.
В коридоре было темно. Я скинул с плеч рюкзак, поставил его у самой двери. Медленно, настороженно прислушиваясь к голосам за дверью, не снимая ботинок, сделал несколько шагов вперед. Коридор оказался коротеньким, и я очень быстро очутился в комнате. Как я понял позже, единственной комнате в квартире, не считая кухни, ванной с санузлом. Серые жалюзи на большом окне были опущены, в комнате прохлада, полумрак.
На стенах серые обои – красивые, рисунок рельефный, будто шелковой нитью вышитый. Помню, мама на такие в магазине засматривалась, но они нам не по карману. Диван под цвет, только на несколько тонов светлее. Добротный диван, раскладывается, наверное. По правую руку встроенный в стену шкаф – огромный, по ширине всей стены. По левую, письменный стол с идущими верх по стене, до самого потолка, книжными полками. Кондиционер. Ну еще и идеально-гладкий белый потолок, отражающий бледно зеленый, ковер на полу. Впрочем, это – всё. Такая вот холостятская комната. Минимализм во всем. Никаких тебе сувениров, картин, фотографий в рамочках. Только один атавизм – полки с книгами. Но вроде это снова в моде. Модно быть ценителем бумажных книг.
Посмотрел на ковер, потом на свои ботинки, стыдно стало. Уже нагнулся, чтобы разуться и передумал. Я у себя, подумал я. Но на кухню направился опять же крадучись.
На кухне был уже посмелее, перешагнул порог. Кухня маленькая. В ней стол у окна, раковина, тумба, навесные полки. Открыл одну крайнюю: посуда – тарелки, стаканы, бокалы для вина, пепельница. Признаюсь, в холодильник я бы заглянул с большим удовольствием. Уж очень я успел проголодаться. Нервы, как-никак. Но холодильника не было, как, впрочем, и газовой плиты. Была кофемашина, электрический чайник, банка с кофе, сахарница, пачка чая с ромашкой, салфетки. Любопытство взяло верх, и я захлопал поочередно дверцами шкафчиков. Нашел ложки, вилки, штопор, пару бутылок вина. Обнаружил встроенный в шкаф холодильничек. Открыл, а там стоит одинокая пачка сливок. Вот и все. А, ну и мусорный бочок. Пустой. Везде чисто как в музее, ни пылинки, ни соринки, ни тараканьей ножки. Едой не пахнет ни в прямом, ни в переносном смысле.
Вернулся в комнату. На этот раз разулся, и смело ступил на мягкий ковер. Подался искушению и провел по нему ладонью. На таком бы спать, а не под ноги стелить. Открыл жалюзи. Вид из окна так себе, на ту самую детскую площадку со ржавыми качелями. Зато стекло – будто его и нет вовсе, такое чистое. Хватило же ему денег такой ремонт забабахать, мебель дорогую купить (а я уверен, что она дорогая, у нас с мамой такой нет), ковер опять же, так не лучше бы было сначала квартирку поприличнее купить? Побольше, в райончике получше, да чтобы в подъезде не воняло?