Эмерик, в начале прогулки заглядывавшийся только на унизанные браслетами предплечья и загорелую шею под чёрным атласом волос, теперь успевал лишь крутить головой по сторонам. А посмотреть здесь было на что! Кто только догадался проткнуть угол дома гранитной акулой с львиным хвостом и козлиными ногами? А утопить в мостовой бронзовых питонов?
- Странные у вас тут скульптуры, - заметил Рик, когда они проходили мимо изваяния однорукого мужчины, склонившегося над чашей фонтана.
Статуя в традиционной одежде хиннов казалась почти живой из-за удивительно ярких цветов, почти невозможных для камня. По крайней мере, Рик ничего подобного не видел даже в журналах для путешественников, которые перед поездкой изучал тоннами.
- Легенды, передаваемые в моей касте, гласят, что давным-давно дэвы ходили среди нас, а эти статуи были их телами. Но потом дэвы покинули свои земные оболочки, потому что существование в мире людей для них всё равно что смерть или сон, после которого они перерождаются с новыми силами для жизни под землёй. Правда, в наши дни на древние скульптуры смотрят как на часть местного колорита, не более. Если нужно построить дом там, где пасутся неизвестно кем отлитые медные козлики, козликам несдобровать. Снесут, и даже никого не спросят.
- Жалко, - искренне вздохнул Рик. - А разве у вас нет организации по охране культурного наследия или чего-то такого? Нельзя же так, в самом деле, с козликами.
- Раньше каста Касаемых была такой организацией. Но наука, видишь ли, отрицает способность видеть будущее... Нас теперь считают чудиками.
Рик уже устал удивляться всем тем странностям, которые встретил в Хинни. Почему бы теперь не поверить в то, что черноглазая Амитта видит будущее, вызывает дэвов или ещё что-то в том же духе? Менее симпатичной она от этого не становилась.
- Ты, правда, можешь заглянуть в будущее? И как же это происходит?
- Видишь в центре площади камень? Когда я была маленькой, думала, что такие камни - кончики гигантских гвоздей, которые вбивали дэвы из-под земли. Дотронусь до него и смогу подслушать их голоса, посмотреть на предметы их глазами.
Амитта повела Рика к камню, вокруг которого располагались статуи, смутно напоминавшие коз. Большинство едва доставало рожками до колена, но пара в холке превышала рост крупного мужчины. У каждого было по четыре белоснежных крыла, а на месте глаз торчали орхидеи, поразительно правдоподобные. Рику даже цветочный аромат почудился. Потрогал лепесток - нет, твёрдый и неподвижный. Или он только что шевельнулся в руках?
- Твоя рубашка! - воскликнула Амитта, прижимая голую ступню к камню точно так же, как тогда, на вокзале. - Она сейчас встретит человека, которого ты увидишь лишь дважды в жизни. И оба раза рядом буду я. Твои часы напутствуют: “Беги за двоих”. Понятия не имею, о чём они.
Амитта отступила от камня и, не успел Рик даже рта раскрыть, как к девушке подошёл бородатый хинн. Они явно были знакомы: губы Амитты недовольно искривились.
- Ирро-джи, - нехотя произнесла она и сложила руки перед грудью в приветственном знаке.
Мужчина ответил тем же и заговорил глубоким хриплым басом, который чудным образом казался таким же седым, как борода его хозяина:
- Я не потерплю, чтобы ты и в Пуджами развлекала белокожих, кощунствуя над нашими святынями. Тем более теперь! То, что ты видела в столице, повторилось с...
- Я не кощунствую, почтенный Ирро-джи, - перебила Амитта. - Я вообще на свидании.
- С ним?! - бородатый ткнул пальцем в Рика.
В качестве ответа Амитта приобняла парня за талию и через рубашку поцеловала в плечо. Рик так обалдел, что едва не отшатнулся. Вот это номер. Но объятие хиннийки оказалось до того приятным, а касание губ таким лёгким, тёплым, едва ли не эротичным, что парень не посмел шевельнуться. Бородатый мужик так и закипел, но, кажется, Амитта того и добивалась, а потому Рик обнял её в ответ. Крепко, не за талию, а за бёдра.
- Пойдём, пойдём, - едва слышно зашептала она и потащила парня прочь.
- Кто это был? - спросил Эмерик, когда им удалось протиснуться в плотно сомкнутую толпу хиннов, заполонивших базарную площадь.
В своих разноцветных халатах они походили на леденцы в стеклянной банке. И чьи-то громадные невидимые руки эту банку непрестанно трясли. Гам на площади стоял просто невыносимый, Рик даже перестал слышать звон ударявшихся друг о дружку браслетов.
- Глава касты Касаемых в нашем городе. Будь его воля, всех иностранцев бы прогнали поганой метлой, а со статуй бы пылинки сдували. И ко мне вечно придирается не по делу. В общем, он мне не нравится, не так сильно, конечно, как твоё нахальство, но не нравится.