У дома он увидел Элька.
— Вам звонил какой-то господин. Не то Пудер, не то Вудер…
— Наверное, Брудер?
— Да. Он сказал, что ему необходимо повидать вас и он будет ждать у себя в конторе.
Не теряя времени, Вэд направился к нотариусу и застал его за разбором бумаг.
— Мистер Вэд, я пригласил вас для того, чтобы сделать важное сообщение. Раз вы уже занимаетесь этим делом, то, что я скажу, окажется небесполезным. Так вот. Леди Паттисон была женою лорда Джона Паттисона, третьего сына герцога Согема. Она была очень богата. А герцог Согем был довольно беден. У них был сын. Этот сын женился и два года спустя с ним случилось несчастье. Он вместе со своей женой попал в автомобильную катастрофу, и супруги погибли на месте. После них осталась единственная дочь.
Джон почувствовал, как у него перехватило дыхание.
— Дочь!
— Но дочери не суждено было остаться в живых. Дом леди Паттисон сгорел дотла, и дитя погибло в пламени. Это окончательно надломило рассудок несчастной женщины. Но не настолько, чтобы она оказалась к моменту составления завещания не в здравом уме. Она была убеждена, что внучка её жива, поэтому завещание составлялось таким образом, что всё состояние должно было достаться Делиле Паттисон в день её совершеннолетия.
— А следующий наследник — это Синнифорд? — спросил Вэд.
— Совершенно верно.
— И нет никаких сомнений в том, что дитя погибло?
— Нет. Ребёнок находился в доме один, начался пожар, а няньки не оказалось: она вышла на свидание к своему дружку. После этого несчастья няня сошла с ума.
— Как её фамилия?
— Кажется, Аткинс.
— А имя?
Нотариус потёр лоб.
— Не могу вспомнить. Мери… Алиса…
— Анна? — подсказал сыщик.
— Совершенно верно. Именно Анной её и звали.
Вэд вздрогнул. Делила Паттисон осталась в живых, и была это — Лила Смиз! Он перебил нотариуса и быстро спросил:
— Так зачем вы меня вызвали?
Мистер Брудер решительно продолжал:
— Сегодня ночью кто-то вломился ко мне в контору и перерыл документы, относящиеся к Паттисоновскому наследству. Вот, взгляните.
Он достал шкатулку, на которой красовались инициалы Паттисонов. Замочек был сломан.
Злоумышленники пробрались сюда через окно.
— Что-нибудь пропало из шкатулки?
— Ничего. Здесь документы, относящиеся к управлению имуществом Паттисонов. Они не имели никакого значения для грабителей. Семейные документы хранятся в банке.
— А лорд Синнифорд навещал вас вчера?
— Нет. Он был третьего дня. Я, кажется, говорил, что он был не особенно вежлив со мной. Во что бы то ни стало хотел познакомиться с содержанием этой шкатулки, хоть я ему и сказал, что в ней нет ничего интересного.
— А те документы, что в банке, для него важны?
Брудер ответил не сразу.
— Возможно. Там, например, есть фотография маленькой девочки…
Вэд услышал за спиной подавленное восклицание и обернулся.
На пороге стоял лорд Синнифорд. Его лицо было смертельно бледным.
— Лорд Синнифорд? — удивился Вэд. — Вы хотите поговорить с мистером Брудером?
— Нет, нет… сожалею, что помешал вам… Приду попозже, — странно заговорил он и тут же удалился.
— Интересно, что его так напугало? — произнёс Вэд.
— И для меня загадка.
Взглянув на часы, Вэд вспомнил, что в восемь у него встреча с Эльком, но он возвратился к прерванному разговору.
— Полагаю, вам не хотелось бы огласки происшедшего. Я возьмусь за расследование этого дела. Когда разрешите ознакомиться со второй шкатулкой?
— Завтра в одиннадцать я заберу её из банка.
Брудер подозрительно посмотрел на дверь.
— Вам не кажется, что мне угрожает опасность? — нервно спросил он. — Не кажется, что ко всей этой истории имеют отношение «резиновые братья»?
— Как вам это пришло в голову? — быстро спросил сыщик.
Вместо ответа нотариус достал из ящика письменного стола резиновую перчатку.
— Вот, — вздохнул он облегчённо, словно освободившись от большого груза.
— Где вы нашли её?
— На неё обратил внимание один из моих служащих. Она лежала под окном. Видимо, вор снял её тогда, когда просматривал бумаги.
— Нет, именно тогда он не стал бы её снимать. Ему нужно было что-то написать, а, вернее, переписать содержимое шкатулки. Вы не обратили внимания на промокательную бумагу?
Нотариус покопался среди папок и подал Вэду несколько листков промокательной бумаги. Внимание сыщика привлёк один.
— Это ваш почерк? — спросил Вэд, показывая чернильный оттиск.