-Ни за что я на него не серчамши...Тьфу! Не сердилась! Что ж ты из меня монстра какого-то делаешь, Ученица!
Пень застонал и слабо дернул рукой-веточкой. Леший проявился, выйдя из ствола дерева и оказавшись на удивление вполне человекоподобным, только полностью покрытым корой, да вместо волос у него росли листья. Все трое окружили Пня.
Тот снова застонал и открыл глаза - черные маслины среди складок коры. После чего попытался в ужасе отшатнуться от Ведьмы.
-Успокойся! - приказала та. - Ты почему меня так боишься, дурень корявый?
Две складки коры задрожали, словно губы человека, готового вот-вот разрыдаться.
-Тихо, тихо, - погладила его Кори. - Вас кто-то обманул, понимаете? А госпожа Ведьма вас спасла. И хочет найти преступника.
-Это я его спасши! - возмутился Леший. - Я его в лесу укрывши, да пожара не испугавшись, потушивши!
-Вы молодец, господин Леший, - похвалила его Кори. Она почувствовала себя в детском саду, рядом с не поладившими детишками. - Вы его защитили. А госпожа Ведьма вылечила. Вы все молодцы.
Кори ощущала себя до невозможности глупо. Таким заискивающе-уговаривающим тоном она не говорила даже с двухлетней племянницей, пытаясь убедить ту не совать пальчики в розетку.
-Ученица! Ты за дураков нас не держи! - не выдержала этого тона Ведьма. - Ты что с нами, как с младенцами разговариваешь?
-И... И... Извините, - повинилась Кори.
-Пень! - обратилась к нему Ведьма. - Расскажи, что случилось. Леший, ему необходима вода. Проводи Ученицу к ручью, пусть она наберет пару кувшинов. Ученица, посуда в твоей корзине. А ты, дурень корявый, - снова переключилась она на Пень, - рассказывай подробно, с деталями. С самого утра. Итак, что случилось?
Рассказ Пня девочка уже не слышала. Она следовала за Лешим вглубь леса. Одной, без Ведьмы, было страшновато, и даже присутствие Лешего не помогало.
Вода в ручье оказалась звенящей и кристально чистой. В ней резвились мелкие рыбки, похожие на осколки радуги. Завороженная переливами их чешуи, Кори замерла на берегу, забыв обо всем.
-Эй, как там тебя? Ученица? Ты чего про дело забывши? - вывел ее из этого состояния голос Лешего. Спохватившись, Кори достала два кувшина и, склонившись над ручьем, набрала воды. Та тихонько зазвенела в кувшинах, словно звук рождался не от перекатов воды по мелким камням ручья, а от чего-то... волшебного. Кори не удивилась бы, окажись это правдой.
И вот она снова на поляне. Полив Пень из одного кувшина, отчего он покрылся зеленоватой корой, Кори с помощью Ведьмы и Лешего посадила беднягу в яму, и снова полила его звенящей водой. Пень немедленно... зацвел. Кори ахнула.
-Ничего особенного, - ворчливо заметила довольная Ведьма. - Вода ручья - особенная, живая. Кто угодно зацветет. Через часик-другой Пень будет как новенький. А мы пока к нему домой заглянем.
При слове "домой" Пень явно задрожал.
-Не паникуй ты, дурень, - почти заботливо сказала Ведьма. - Разберусь я, что случилось. Отдыхай пока, да лечись. Я весточку с птицами передам. Леший! Мне нужен самый короткий путь из Парка.
-Эт я сделаю, - закряхтел Леший. - Только вот что случившись-то?
-Нет времени, - отмахнулась Ведьма. - Потом расскажу. Ученица?
-Готова! - Кори уже убрала кувшины.
-В путь!
И они отправились к дому Пня.
На этот раз Ведьма и Кори шли по лесу... то есть, Парку, совсем недолго. Выходя на каменные улицы, девочка едва успела задуматься, какой из Парков настоящий - та огромная чаща, по которой ее и наставницу водил Леший поначалу, или тот маленький светлый лесок, из которого они вышли за десять - пятнадцать минут.
Всю дорогу Кори краем уха пыталась слушать беседу Лешего и Ведьмы: последняя старалась убедить хозяина Леса простить Дракона - "тот маленький еще, бестолковый!" В ответ Леший возмущенно гудел, что "маленький-маленький, а как безобразничамши - так большой, и нечего по малолетству всякие там послабления делать - безобразник вырастет!". Девочке очень хотелось увидеть настоящего Дракона, пусть и маленького, но она понимала, что сейчас не самый подходящий для этого момент. Леший, несмотря на все уговоры как Оборотня, упомянутого в разговоре, так и Ведьмы, не желал прощать "безобразника и поджигателя". И, судя по этому же разговору, Дракону грозило изгнание, от которого и пыталась уберечь "малолетнего" сердечная Ведьма. Она ведь добрая. Или нет? Какая Ведьма на самом деле? Девочке наставница казалась незаметной ворчливой старушкой или даже неграмотной, но доброй деревенской бабушкой. И то, что Ведьма то и дело выбивалась из этой роли, оказываясь сильной, волевой и вполне образованной женщиной, не помогало девочке понять, какая же Ведьма - настоящая. А, может быть, настоящими были обе? Или сама Ведьма не знала, которая же из них - личина?