Он напоминал ей мир из фильма-сказки «Алиса в стране чудес» и казался таким же ярким и необыкновенным.
Но окончательно Катя поверила, что попала в другой мир только тогда, когда увидела в окно летающий корабль, а потом… своё отражение в зеркале.
Но сначала был корабль — огромный, многопалубный, с пассажирами, которые издалека казались маленькими человечками, под белоснежными парусами, который двигался в чётком направлении. И напоминал корабль из какой-нибудь сказки. Например, «Летучий корабль».
Катя ущипнула себя, как делала уже не раз в этом мире, так не похожем на земной, но корабль никуда не исчез, лишь уменьшился немного в размере, так как всё же куда-то летел.
— Жаль, что ты боишься летать и всегда сидишь в каюте, — с явным сожалением произнёс рядом Николас. — Мы с Артуром всегда стоим рядом с капитаном. Вместе с отцом.
— В следующий раз я буду стоять рядом с вами, — решительно заявила Катя, провожая взглядом летающее чудо. Корабль под парусами в небе — всё же не привычный самолёт. На котором она тоже, кстати, никогда не летала.
А потом землянка увидела в зеркале чужое лицо, принадлежавшее совершенно неинтересной бледной девушке с мелкими чертами лица, глубоко посаженными карими глазами и блеклыми волосами. И эта девушка не казалась старше самой Кати, хотя ей исполнилось восемнадцать лет.
Ресницы оказались светлыми и короткими, лоб слишком высоким, волосы гладко зачёсанными назад, собранными в скромную тонкую косу.
Худая шея, острые плечи, чересчур хрупкая фигурка дополняли картину.
Одним словом, серая мышь или бледная моль.
В этот миг Катя окончательно поверила, что она в другом мире. А её душа, выходит, находится в другом теле?
Теперь понятно почему ни у кого не возникло сомнений, что она — это не посторонний человек, а всем известная леди Кэтрин Мэнсор.
«Ну, и рожа у тебя, леди Кэтрин, — фыркнула Катя, внимательно разглядывая новую себя, отмечая, что в своём мире она была намного симпатичнее. — Бледная поганка какая-то… Чёлка тебе нужна, тёмная краска для ресниц и бровей. И стрелки! Крутые такие, удлиняющие веко! И волосы тоже не мешает покрасить. М-м… — Катя задумалась, — в розовый? Как у Наташки, очень эффектно смотрится, между прочим. Или в синий? Ленка тоже круто выглядела с синими волосами. Блин, или в зелёный, а пряди оранжевые сделать! Хотя…», — девушка ещё раз внимательно осмотрела себя, тяжело вздохнула, вспомнив, что в этом мире она, вообще-то, мисс такая-то… леди какая-то, а значит, цветные волосы точно отменяются.
«Тогда хорошо бы отрезать этот мышиный хвостик и сделать каре, — решила Катя и тут же вспомнила, что в новом мире женщины волосы не отрезают. — Только миледи Червинг, мою новоиспеченную нервную мать, инфаркт точно догонит, если я так резко изменюсь. М-м, — Катя довольно долго и придирчиво рассматривала своё новое отражение, которое ей совсем не понравилось, и вздыхала, — может, хотя бы в каштановый цвет перекраситься? Всё лучше будет, чем… вот это».
Как оказалось, «хорёк» в пенсне, господин Бэлимор, оказался совсем не доктором, а самым настоящим тёмным магом, умеющим распознавать вселение ужасного Мрака в человека и овладение его разумом. Катя сделала вывод, что Мрак в этом мире то же самое, что Дьявол в её мире, только здесь все в него действительно верят и очень сильно боятся.
К счастью, тёмный маг с уверенностью подтвердил, что Мрак разумом девушки всё же не овладел, но … вскользь дотронулся щупальцами, поэтому на время Катю нужно изолировать от других людей.
Катя выслушала эту информацию довольно скептически, так как точно знала, что никто никакими щупальцами ей в мозг не лазил, и у неё всё так, как было до вселения в чужое тело.
Однако своей позицией господин Бэлимор объяснял разительные перемены, произошедшие в поведении леди Кэтрин, которая раньше была тихой и незаметной, а стала… совершенно другой — смелой, живой, любознательной.
Поэтому Катя молчала, позволив всем считать, что их Мрак действительно прикоснулся к её разуму своими щупальцами.
Иначе как объяснить те разительные перемены, которые случились с ранее серой молчаливой мышкой?
И поэтому девушка терпела изоляцию, ведь пока её не выпускали из правого крыла замка Червингов, посадив под своеобразный домашний арест. Она выходила из правого крыла только для того, чтобы сходить на завтрак, обед и ужин.
Во дворце герцога Червинга, начиная от миледи и заканчивая лакеямм, к Кате относились с уважением и приязнью, но, по сути, кроме маленького лорда Николаса Червинга, девушка никому не была нужна.