— И что же будет с нами? — тихо сказала Алин, бросая быстрый взгляд на Хоуп, замершую с закрытыми глазами.
— Подумай сама, ведьма, — ухмыльнулся Марсель, подходя ближе, — впрочем, я могу проявить милосердие, если ты… проявишь послушание.
— Чего ты хочешь?
Вампир опустился перед ней на корточки, касаясь бледного лица. Очень медленно он очертил контур ее губ, провел по тонкой шее, спускаясь к часто вздымающейся груди.
— Торгуешься, маленькая сучка? — зло процедил он, не сводя с нее темных глаз.
Алин судорожно сглотнула и быстро замотала головой.
— Я в любом случае получу то, что желаю. И начну с того, что отправлю эту малявку в подвал, чтобы не мешалась под ногами.
— Не трогай ее, — взмолилась ведьма, поднимая на вампира полные слез глаза, — я сделаю все, что угодно…
— Ты и так это сделаешь, — безразлично проговорил он, собираясь подняться на ноги, но в этот момент Алин плюнула ему прямо в лицо.
— Не смей прикасаться к ней, ублюдок!
— А вот это ты зря, ведьма, — очень тихо проговорил Марсель, рывком оказываясь с ней рядом, и сжимая пальцами тонкую шею, — тебя определенно нужно наказать.
С этими словами, он грубо притянул Алин к себе, оставляя лиловые синяки на хрупких плечах.
— Я тебе покажу, что значит быть послушной, — прошептал Марсель, и одним сильным движением рванул лиф ее платья, обнажая высокие груди, — ты пожалеешь о том, что сделала. А когда я закончу с тобой, займусь этой малявкой.
Алин зажмурила глаза, пытаясь сдержать слезы, когда он грубо смял ее груди своими сильными пальцами. Она должна выдержать это. Ради Хоуп. Нужно отвлечь его, чтобы девочка смогла применить заклятие. Но тело, невзирая на доводы разума, отчаянно забилось в руках вампира.
Ее платье уже превратилось в лохмотья, и девушка только сильнее прикусывала губы, сдерживая крики. Хоуп не должна этого видеть. Она выдержит. Но в следующий момент грубые пальцы коснулись внутренней поверхности ее бедра, и ведьма нарушила данное самой себе слово.
— Нет!
— Алин! — услышала она звонкий голосок Хоуп, и в следующий момент произошло сразу несколько вещей.
Марсель повалился прямо на нее, заливая кровью, текущей из его развороченной груди. Но не успела она ощутить тяжесть его тела, как чьи-то сильные руки откинули его в сторону, заставляя Алин судорожно замереть. А в следующую секунду, она увидела темные глаза Элайджи, которые, не отрываясь, смотрели на ее испачканное брызгами крови лицо. Девушка попыталась прикрыться обрывками платья, и на ее плечи тут же лег темный пиджак.
— Он…? — едва слышно проговорил вампир, не сводя взгляда с дрожащей ведьмы.
— Нет, — выдохнула она, — ты спас меня.
— Иди ко мне.
И Алин тут же подалась вперед, попадая в его крепкие объятья.
— Моя бедная девочка, — прошептал ей на ухо Элайджа, мягко касаясь узкой спины, — сможешь ли ты простить меня за все это? Ведь я не убил его. Хотя мог. И должен был.
— А где Хоуп?
— Клаус унес ее. Она сказала, что вы играли в игру, — вампир грустно улыбнулся, — это ты придумала?
— Я не хотела ее пугать.
— Ты такая смелая, — нежно проговорил Элайджа, крепче прижимая Алин к себе, - прости, что нас так долго не было. Я и подумать не мог, что он… коснется тебя.
— Я спровоцировала его, — тихо проговорила ведьма, опуская глаза, — он угрожал Хоуп.
— Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение, Алин? Я и без этого так виноват перед тобой.
Девушка судорожно вздохнула, прижимаясь ближе. Элайджа бережно подхватил ее на руки, и ведьма обвила тонкими руками его шею, пряча на груди мокрое от слез лицо.
— Я хочу домой, Элайджа, — едва слышно проговорила она, тяжело вздыхая, — в Мистик Фоллс.
— И я отвезу тебя туда, — заверил ее вампир, медленно шагая по узкому коридору, ведущему к выходу, — тебе нужно лишь немного отдохнуть. Хэйли приготовила тебе чудесную комнату.
— Я не хочу оставаться одна, — хрипло проговорила ведьма, прижимаясь еще теснее.
— Я не оставлю тебя.
Алин лишь вздохнула, и больше не произнесла ни слова до самого дома.
— Как она? — прикусывая губу, спросила Хэйли, встречая Элайджу, бережно несущего на руках задремавшую Алин, на пороге.
— Держится.
— Она очень смелая, — улыбнулась девушка, — и добрая. Хоуп рассказала мне, что Алин придумала, будто они играют в похищение. Мы у нее в неоплатном долгу. Ты должен позаботиться о ней, Элайджа.
— Мы едва успели, — очень тихо проговорил вампир, — Марсель, он…
— Да, Клаус сказал мне, — нахмурилась Хэйли, — теперь ты нужен ей еще сильнее.
— Она такая хрупкая.
— И сильная. Я помогу ей с ванной. Но после — приходи. Алин сейчас нельзя оставаться одной.
— Ты — лучшая девушка на свете, Хэйли Маршалл, — грустно улыбнулся Элайджа, делая шаг к лестнице на второй этаж.
— Но ты все равно влюбился в другую, — хмыкнула та.
— Как и ты, дорогая, вышла замуж за другого.
— И я счастлива, Элайджа. Теперь — дело за тобой.
Вампир опустил глаза на доверчиво прижавшуюся к нему Алин, и улыбка помимо воли растянула его губы. Он точно знал, что ему нужно, чтобы стать счастливым. Любовь девушки, заснувшей в его руках.
Очень медленно Элайджа опустил прекрасную ведьму на край кровати, в комнате приготовленной Хэйли, и, бросив последний взгляд на ее бледное лицо, вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
========== Часть 16 ==========
— Я тебе покажу, что значит быть послушной! А когда я закончу с тобой, займусь этой малявкой.
— Алин! Алин, проснись!
Ведьма распахнула глаза, мгновенно вскакивая с постели.
— Это лишь сон, милая, — тихо проговорил Элайджа, мягко притягивая ее к себе, — я рядом.
— Мне так страшно, — всхлипнула Алин, утыкаясь ему в грудь, — не оставляй меня.
— Ни за что. Я буду здесь. Тебе нужно поспать, — ласково проговорил мужчина, скользя пальцами по ее спутанным волосам.
Через несколько минут Алин успокоилась, и Элайджа мягко опустил ее на подушки.
Вампир уже собирался уйти, чтобы занять кресло в углу, где он сидел, охраняя сон измученной ведьмы, но тонкие пальцы обхватили его запястье.
— Ты обещал!
— И я не ухожу, Алин, — отозвался Элайджа, пытаясь мягко высвободить руку, — я лишь сяду в кресло. Не хочу тебе мешать.
— Нет! — расширила глаза ведьма, сжимая его пальцы, — будь со мной!
Вампир судорожно вздохнул, призывая на помощь весь свой контроль. Алин не сводила с него своих раскосых глаз, в которых плескался страх, ее пальцы мелко дрожали. И он сдался.
Элайджа медленно опустился на кровать лицом к испуганной ведьме, и только укутав ее с ног до головы пледом, обнял за тонкую талию. Алин не сводила с него глаз, и постепенно ее дыхание выравнивалось. Она придвинулась ближе, обвивая руками его шею.
— Это плохая идея, Алин, — пробормотал Элайджа, мягко отстраняясь.
Девушка непонимающе свела брови.
— Ты…не хочешь, чтобы…я…
— Даже не представляешь, как хочу, — выдохнул вампир, — в этом и дело. Но ты столько пережила…
Алин прикусила губу, буравя его глазами, а потом очень тихо проговорила:
— Так сделай, чтобы я об этом забыла.
— Ты не понимаешь, о чем просишь, — процедил Элайджа, тяжело дыша, — это не правильно. Я не хочу пугать тебя.
— Ты не пугаешь.
— Алин…
— Вот уж не думала, что придется заставлять тебя! — зло прищурилась ведьма, и, отбросив обнимающие ее руки, отвернулась от вампира, перевернувшись на другой бок.
И Элайджа застыл, едва сдерживая накатывающий на него истеричный смех. Это был полный абсурд. Другая реальность. Он отказывался от той, которую хотел больше всего на свете.
Очень медленно вампир придвинулся к Алин, притягивая ее к себе.
— Не злись, любовь моя, — мягко проговорил он, нежно касаясь губами ее шеи, — я лишь не хочу причинить тебе вреда.