— Не утруждайся, милая, — прерывает ее Кэролайн, появляющаяся рядом с Элайджей у распахнутого окна, — я сама заберу эту маленькую колдунью.
Зеленоглазая ведьма кивает, и вскоре они с Хоуп, исчезают из вида, скрываясь в дебрях леса через который проходит узкая тропинка, ведущая к озеру. Вампир смотрит им в след, напряженно сводя брови, пока Кэр не нарушает повисшее молчание.
— И что ты собираешься делать?
— Хочешь что-то посоветовать, Кэролайн? — холодно бросает Элайджа, отступая от окна.
— Конечно! — закатывает глаза блондинка, — я, знаешь ли, не хочу видеть рядом со своей лучшей подругой этого слащавого козла Сальваторе.
— В этом наши желания совпадают, — мрачно отзывается вампир, наливая себе бурбона, — но я обещал дать Алин время подумать.
— Благородный жест, — кривит губы Кэролайн, — даже и не скажешь, что ты Майклсон.
— Ты, позволю себе напомнить, тоже, куколка, — раздается с порога обманчиво мягкий голос Клауса, который делает шаг к стоящему у бара брату, — но она права, Элайджа. Эта ведьма носит твоего ребенка. Майклсона. И значит, должна быть твоей.
— Что же ты не женился на Маршалл? — усмехается Кэролайн, намеренно дразня своего мужа, глаза которого при взгляде на смеющуюся жену начинают желтеть.
— Она не согласилась, — отвечает ей Клаус, играя ямочками, — пришлось довольствоваться тобой, куколка.
— Что?! — мгновенно заводится блондинка и вихрем оказывается рядом с гибридом, — довольствоваться, значит?
— Ты первая начала, Кэролайн, — спокойно говорит Клаус, — но речь сейчас о гораздо более скучной парочке.
— Следи за словами, Никлаус, — хмурится Элайджа, поднимая на брата холодный взгляд, — то, что я люблю мать своего будущего ребенка не делает меня скучным.
— Но сделает смешным, когда она выберет Сальваторе.
— Клаус! — одергивает мужа Кэр, — твои шутки переходят всякие границы! Да Алин даже не смотрит на Деймона. Ее зеленые глазки видят лишь твоего старшего братца. Сколько бы раз я не пыталась ее убедить в том, что нужно держаться от Майклсонов как можно дальше.
— Странно слышать такое от той, что носит эту же самую фамилию, — поддевает ее Элайджа, едва заметно улыбаясь.
— С вами невозможно разговаривать! — надувает губы блондинка, — но ничего, дорогой деверь, по счастью я очень близко знаю ту, что легко найдет на тебя управу. Алин будет в наших спорах на моей стороне!
— К твоему величайшему сожалению, куколка, его ведьма — настоящий ангелочек, — ухмыляется Клаус, — и ни в каких спорах она участвовать не будет. Поэтому ты рано радуешься.
— Ты плохо ее знаешь, милый, — щурит голубые глаза Кэр, — ангелочек не стал бы так долго динамить твоего старшего братца.
— Как же тогда они сделали ребенка? — вскидывает бровь гибрид.
— Это уже слишком, — возмущается Элайджа, бросая недовольный взгляд на ухмыляющегося брата, — оставьте нас с Алин в покое! Ей хватает Хоуп, которая уже выбирает себе платье на нашу свадьбу!
Кэролайн и Клаус смеются, и через мгновение гибрид заключает жену в объятья.
— Прости, куколка.
— И ты прости, муж.
Не говоря больше ни слова, они скрываются за порогом, оставляя Элайджу в компании бурбона и его мыслей о зеленоглазой ведьме, которая даже не подозревает о том, что стала предметом их обсуждения.
Вампир делает глубокий глоток, и бурбон обжигает горло, растекаясь теплом по всему телу. Он смотрит в окно, любуясь чудесным солнечным днем, вспоминая, как в похожий день появился на свадьбе брата. Тогда Алин, потерявшая магия, едва дышала, пока он скользил глазами по бледному лицу, хрупкой фигуре, дрожащим тонким пальцам.
Прошел лишь месяц, но все изменилось настолько, что Элайдже до сих пор не верится в то, что все происходящее - реальность. Он получил почти все, что хотел, но это чертово «почти» так и не дает ему в полной мере осознать свое счастье.
«Почти», заключающееся в любви маленькой ведьмы, которая никак не хочет подпускать Элайджу к себе, лишая разума.
Вампир не хочет даже думать о том, что будет, если Алин решит остаться с ним «друзьями». Как дружить с той, от одного вида которой захватывает дыхание? Той, чьи стоны до сих пор стоят в ушах? Той, чей запах сводит с ума, делая тесноту в брюках просто невыносимой?
Элайджа не знает ответов на все эти вопросы. И он одним махом осушает бокал бурбона, отставляя его на низкий столик. Вампир не замечает, как бежит время, пока он стоит у окна, невидящем глазами наблюдая за плывущими по лазурному небу облаками, прежде чем в комнате появляется запыхавшаяся Хоуп, с лица которой не сходит улыбка.
— Дядя Эл, — громко зовет она, и вампир поворачивается к любимой племяннице, пытаясь улыбнуться.
— Что случилось, милая?
— Я научилась управлять магией воды! Так здорово!
Элайджа кивает, слушая ее радостный рассказ, но его мысли совсем далеко, и он уже собирается прервать свою любимицу, позвав ее пить чай, когда Хоуп на мгновение замолкает, и замирает на месте, хитро щуря свои серые глазки.
— Ты меня совсем не слушаешь, дядя Эл.
— Ну что ты, дорогая, — пытается оправдаться вампир, широко улыбаясь, — я просто…
— Тогда я тоже не буду говорить тебе то, что просила меня Алин!
Элайджа застывает, и потемневшими глазами смотрит на надувшую губы девочку.
— Это не честно, Хоуп. Чего ты…
— Шоколадный торт!
Вампир кивает, сводя брови. Маленькая ведьма молчит, явно наслаждаясь моментом, пока ее хитрые глаза не встречаются с темными глазами Элайджи.
— Алин ждет тебя у озера.
========== Часть 49 ==========
Алин сидит на берегу серебрящегося озера, и наблюдает за прозрачной гладью воды, когда Элайджа находит ее, взбудораженный словами Хоуп.
Ведьма слышит его осторожные шаги и поворачивается в сторону вампира, щуря от солнца свои раскосые глаза.
— Не хочешь присесть? — говорит она, не сводя с него взгляда, — нам нужно поговорить.
Элайджа вздыхает, пытаясь унять часто бьющееся сердце, и медленно опускается рядом с ведьмой прямо на мокрую траву. Его сшитый на заказ костюм безнадежно испорчен, но мужчине на это абсолютно плевать. Сейчас значение имеет лишь то, что скажет хрупкая ведьма, которая совсем не торопится решить его судьбу. Тишина давит, и Элайджа не выдерживает.
— Алин, если ты решила, что не можешь быть со мной, то просто скажи. Клянусь, я отступлю, позволю тебе жить своей жизнью, просто разреши мне видеть нашего…
— Сегодня жарко, — неожиданно говорит ведьма, — не хочешь искупаться?
— Что? — только и может выговорить вампир.
— А я хочу, — улыбается Алин, и поднимается на ноги, начиная медленно раздеваться.
Элайджа замирает на месте не в силах отвести взгляд от ее тонких пальцев, которые расстегивают пуговицы клетчатой рубашки, снимая ее с изящных плеч и отбрасывая в сторону. На ней остается простой черный лиф, и ведьма расстегивает джинсы, стягивая их с точеных бедер, под которыми только маленькие трусики. Не говоря ни слова, Алин идет к воде, и вампир не может оторвать глаз от ее длинных ножек, обтянутой трусиками попки, точеной талии. Когда вода достигает груди, девушка оборачивается и смотрит прямо ему в глаза.
— Иди ко мне.
Словно в тумане, Элайджа поднимается на ноги, скидывая с плеч пиджак. Алин не сводит с него своих раскосых глаз, пока он медленно снимает сорочку, расстегивает ремень, тянет вниз пояс брюк, оставаясь лишь в темных боксерах. Он делает первый шаг, ощущая ступней прохладу воды, и этот немного успокаивает зашкаливающие эмоции.
Очень медленно вампир приближается к стоящей в воде ведьме, пока расстояние между ними не сокращается до полуметра.
— Чего ты хочешь, Алин? — выдыхает Элайджа, глядя в раскосые глаза, — только не говори, что я должен научить тебя плавать.
— Я умею плавать, — улыбается ведьма, и делает шаг в его сторону.
— Так чего же? — хрипло выговаривает вампир.
— Сейчас или…
— Или.
— Хочу, чтобы мы начали все сначала.
После ее тихих слов Элайдже кажется, что весь мир вокруг стал ярче, словно кто-то взорвал миллион красок, и они все одновременно обрушились на него, накрывая искрящимся куполом. Проходит несколько секунд, прежде чем он в полной мере осознает смысл произнесенной ведьмой фразы, и тогда он, наконец, понимает, что звала она его явно не учиться плаванью.