Кровавый пузырь вздулся на ее губах.
— Не делай этого, — заговорила альвийка. — Со мной все кончено, а ты… твой ребенок… вы можете пострадать. Силы… береги их… я как бездонная пропасть, в которую уйдут все твои силы. Чувствуешь?
Юля чувствовала. Странное.
— Да. Но тебе стало легче, — неуверенно заметила она.
— Именно поэтому… прошу… не надо…
В тот момент, когда Юля прикоснулась к руке умирающей, она почувствовала отток. Сила действительно принялась перетекать в тело альвийки, словно ручей, получивший новое русло. Но это была не Юлина сила, а что-то другое. Словно до сего момента что-то окутывало ее невидимым плащом. А теперь эта масса радостно устремилась в другой сосуд, ничуть не беспокоя ауру хозяйки.
— Что с тобой случилось? — спросила Юля.
— Я готова была тебя предать… — прошептала Глэней. — Я шла… с намерением… выдать тебя. Конар… Дракон и его хранители знают, кто твой ребенок.
— Пустынники натравили на тебя дракона?
— Не знаю. Возможно, он… сам. Это уже неважно. Я заслужила. Ты Мата Дракониа, будущая мать, драконессы… первой вольной. Мой народ ждал тебя, а я…
— Молчи, береги силы, — Юля пошла к двери, чтобы позвать на помощь жриц.
— Не зови их, — тихо попросила Глэней. — Мне нужно сказать еще… кое-что. На рассвете я видела войско, уже недалеко отсюда. Это ведь… он? Твой настоящий муж. Эйф знает. Он тебя не выпустит. Будет сидеть тут хоть год. Замок ничем не взять… Источник магии удержит двери. Драки… они не смогут спуститься, слишком узкий каньон. Даже если спустятся… в замке целый лабиринт коридоров с запечатанными магией дверьми.
Сердце Юли оборвалось. Эйлан рядом… и она все равно останется пленницей?!
— Конар, — прошептала альвийка. — Если он тебя признает, то унесет отсюда. Пустынники не будут мешать. Только… поспеши. Ребенок родится… сегодня. Клодина захочет его… забрать.
Последние слова Глэней выдохнула через силу. Жизнь явно уходила из альвийки: черты ее заострились, лицо сделалось серым. Она закрыла глаза, и Юля ощутила, как быстро истончается аура умирающей — будто вода уходит в песок.
— Что?! Как?! — пискнула Юля, растерявшись и впервые почти потеряв самообладание. — Нет-нет-нет! Не вздумай уйти сейчас! Ты мне нужна!
В критических ситуациях Юле всегда помогала злость, на себя ли… или на обстоятельства. И сейчас злость тоже помогла.
— Так! А ну прекрати умирать, Глэней! Тебе еще роды у меня принимать! Теперь-то я никому, кроме тебя, тут не доверюсь!
Альвийка раскрыла глаза… и закрыла их. Тогда Юля вновь взяла ее за руку.
Через несколько секунд дыхание альвийки выровнялось, а щеки порозовели. Юля не особо обольщалась: несмотря на все недавние чудесные открытия, она понимала, что удача не бывает вечной и сейчас ей уж точно придется брать дело в свои руки. И, соответственно, опять рисковать.
Так и произошло. В зале появились жрицы. Юля не стала прятаться под плащом, а наоборот, выпрямилась, поморщившись от тянущей боли в спине, и коротко, деловито велела:
— Отнесите ее ко мне.
Ризза и другие жрицы откровенно вытаращились на пленницу. Юля почувствовала, как магическая Сила — необычная, похожая на волны плотного воздуха — кружит вокруг ее головы и рук.
— Госпожа, — медленно проговорила Ризза. — Вам не следует здесь находиться. Увы, целительница умирает. Вам скоро подберут другую, одну из нас, не волнуйтесь, вам, в вашем положении, вредно волноваться.
— Я ни капельки не волнуюсь, — холодно сообщила Юля. — Просто положите Гленэй на носилки и отнесите мою целительницу ко мне в покои.
— Госпожа, это невозможно, — сочувственным тоном начала другая жрица. — Я понимаю ваше разочарование…
— Сейчас! — резко проговорила Юля.
Сила всколыхнулась, подчиняясь голосу Юли и ее воле. Она ХОТЕЛА, чтобы ей повиновались, и Магия послушно ответила на приказ. Юле показалось, она почувствовала, как Сила захлестнула жриц с головой, будто океанская волна.
— Да, госпожа Дэреер, — ровным тоном сказала Ризза.
Она первой подошла к столу, на котором лежала Глэней. Остальные жрицы помогли переложить альвийку на носилки и понесли девушку к покоям Юли. Их лица были невозмутимы, глаза пусты. Юля мысленно молилась, чтобы ее приказ продолжал действовать.
Факелы теперь горели не только во внутренних коридорах. Двери на террасы оказались запертыми. Внутренняя часть замка была погружена в полутьму. Это было на руку Юле и ее «команде». Жрицы бесшумно скользили вдоль стен, не привлекая внимания.
До Юли донесся голос Эйфа. Бывший муж отдавал приказы, больше похожие на визгливую ругань вконец одуревшего от паники пьяницы.