К 1911 г. в России было создано 791 попечительство с 16 тыс. членов, большая часть которых назначалась по должности. Как правило, во главе этих комитетов стояли губернаторы или местные предводители дворянства. «Первенствующим членом» являлся епархиальный архиерей, а остальными — чиновники: управляющие палатами (контрольной, государственных имуществ, казенной), председатель и прокурор окружного суда, вице-губернатор, директор народных училищ, директор одного из средних учебных заведений, председатель отделения крестьянского поземельного банка, начальник губернского жандармского управления, уездный воинский начальник, врачебный инспектор и даже управляющий акцизными сборами (т. е. тот, кто непосредственно отвечал за получение дохода от продажи казенной водки). Кроме того, в состав комитета включались председатель губернской земской управы, два депутата от губернского земского собрания и городской голова губернского города. Столь же казенным был и состав уездных попечительств, куда входили, соответственно, уездный предводитель дворянства, уездный воинский начальник, помощник начальника жандармского управления и так далее, включая чинов акцизного ведомства.
Попечительства организовывали так называемые «Народные дома» нечто вроде советских «Домов культуры». Торжественно открытый в 1899 г. главой Петербургского попечительства принцем Ольденбургским столичный Народный дом с парком был специально оборудован для устройства самых разнообразных развлечений. На его сцене «шел дивертисмент эстрадно-циркового характера с какой-либо аллегорической картиной в качестве апофеоза, на полуоткрытой сцене-раковине давались одноактные комедии, которые, как я убедился, очень нравились публике, либо концерты симфонического оркестра; и одновременно работали многочисленные аттракционы, как отлично посещавшийся павильон обсерватории с превосходными телескопами, павильон-лабиринт… детская железная дорога миниатюрной конструкции, но с паровозами, шедшими на своей тяге, '«Чертово колесо»… специальный трэк для катаний, «летающие аэропланы», т. е. особо устроенные качели, принимавшие горизонтальное положение при полете, аэропланчики «мертвая петля», галереи «кривых зеркал», и конечно же горы, электрифицированные горы, размещавшиеся у Невы, как раз напротив Зимнего дворца», — так рассказывал об этих популярных увеселениях известный организатор народных гуляний, театров и празднеств в Старом Петербурге А. Я. Алексеев-Яковлев{396}. В этом Народном доме имени Николая II был впервые показан русский вариант фильма о приключениях Шерлока Холмса.
Такие «народные дворцы» появились и в других городах — Томске, Тамбове, Одессе, Харькове; причем в провинции в их создании принимали участие не только попечительства, но и городские думы, и частные благотворители.
Попечительства открывали чайные-столовые и библиотеки-читальни. В 1909 г. чайных и столовых попечительств о народной трезвости было более 1 400, читален и библиотек — 4. 027. Книжными складами попечительств ежегодно продавались и бесплатно раздавались десятки тысяч экземпляров книг, листов и картин и прочих «полезных народных Изданий» о вреде пьянства, чаще всего представлявших собой пропагандистские листки с названиями: «Фабричные гуляют», «Что должна знать каждая мать о спиртных напитках», «Я не враг себе» и т. п., ценой в 3 копейки, которые рекомендовалось наклеивать на картон и развешивать на стенах чайных, столовых и читален, организованных попечительствами. Издавали и брошюры с довольно красноречивыми названиями: «Приключения бутылки с вином, рассказанные ею самою», «Пора опомниться!» и т. п.
Попечительства субсидировали публичные чтения и деятельность 879 народных хоров и оркестров. Большинство этих учреждений и мероприятий оставались убыточными; трудно оценить и какую-либо их эффективность, поскольку часто упоминавшаяся в отчете библиотека была лишь ящиком с книгами на сумму в 5 рублей, которым заведовал буфетчика чайной{397}.
Министерство финансов вынуждено было уже в 1898 г. признать, что «благотворные последствия введенной реформы ослабляются растлевающим влиянием частных питейных заведений, в которых сохранились традиции прежнего кабака», т. е. обман покупателей, содержание притонов и т. д.{398} А «сидельцы» казенных винных лавок были прямо заинтересованы в увеличении продажи, поскольку от оборота зависела категория «точки» и их собственное жалованье.
К тому же одной из главных целей попечительств было утверждение в массах официальной идеологии «единения царя с народом». Содержание «Народных домов» и библиотек, организация публичных чтений и театральных представлений, издание дешевых книжек, выдержанных в патриотически-охранительном духе, занимали в бюджете попечительств почти 70 %; и только 2 % средств расходовалось непосредственно на лечение алкоголиков{399}.
Каких-либо эффективных мер против спаивания народа попечительства предпринимать не могли, поскольку не имели права самостоятельно прекращать на местах торговлю спиртным, а их ходатайства об упразднении местных казенных лавок далеко не всегда принимались во внимание. Проведенный в 1909 г. опрос общественного мнения показал, что лишь небольшая часть созданных попечительств вела активную работу по антиалкогольному просвещению населения; остальные же «никакой почти жизненности не обнаруживают», а их назначенные члены сами вовсе не служили примером трезвости{400}.
Что же касается общественных организаций, то малейшие попытки критики существовавших порядков и казенной монополии пресекались. Так, в 1909 г. члены ряда ученых и педагогических организаций, представители обществ трезвости и земские деятели с большим трудом созвали в Петербурге I Всероссийский съезд по борьбе с пьянством. Его открытие готовил оргкомитет во главе с М. Д. Челышевым, А. Ф. Кони и В. М. Бехтеревым, а в работе приняли участие член Государственного Совета Н. С. Таганцев, председатель Русского Технического общества В. И. Ковалевский (избран председателем съезда), члены Государственной думы А. И. Шингарев, В. Д. Набоков.
На съезде прозвучали 150 докладов по всем основным направлениям изучения проблемы пьянства, и 450 его участников на достаточно профессиональном уровне обсуждали проблемы координации трезвенного движения, стратегии и тактики искоренения пьянства в России. При этом речь шла не только об успехах, но и о проблемах движения. Так, например, распространенная в 1908 г. Александро-Невским обществом трезвости среди сельского духовенства анкета показала, с какими трудностями приходилось сталкиваться инициаторам создания обществ трезвости. Оказалось, что порой им противодействует не только местная власть, но и интеллигенция «в лице крестьянских начальников, становых приставов, участковых врачей и фельдшеров, мировых судей и учителей министерских школ, которые все вместе составляют общество пьянства, картежной игры и прочих безобразий».
Но как только некоторые делегаты заговорили о финансовой политике правительства, о необходимости улучшения жизни народа в целом как обязательной предпосылке успешной борьбы с пьянством — президиум съезда немедленно прервал обсуждение и даже хотел запретить любые высказывания в адрес казенной монополии. Отреагировали и власти: по распоряжению градоначальника доклад «О взаимоотношении между нищетой и алкоголизмом» был снят с обсуждения.
Все же после длительных и острых дебатов съезд принял итоговые резолюции, в которых признал «руководящим началом общественного движения» принцип абсолютного воздержания от спиртного и весьма критически оценил итоги введения винной монополии, не оправдавшей ожиданий в, силу того, что она одновременно вынуждена была решать взаимоисключающие задачи: пополнять казну и способствовать отрезвлению общества. Съезд решил, что необходимо добиваться сокращения выпуска спиртных напитков (с параллельным изысканием других источников казенных поступлений) и предоставления местным органам самоуправления права прекращать торговлю вином на своей территории. Правда, эти требования практически сводились на нет оговоркой, что их осуществление возможно лишь в будущем «при изменении всей финансовой политики государства»{401}.