Когда они проходили мимо реки, рыбак наконец перешел к делу:
— Кин, ты уже совсем взрослый, а я помню тебя таким маленьким. Мне кажется я уже тогда понимал, что из тебя выйдет толк.
— Спасибо, — фальшиво залился краской парень, который кажется начал понимать к чему идет разговор.
— И моя дочь Хау считает так же. Думаю вы бы были прекрасной парой, — хлопнул его по плечу мужчина.
Григорий чуть не взвыл. Во многом логично, что Юксун хочет выдать свою дочь за своего юного бизнес партнера. Однако это в планы лунного наследника совсем не входит. Жена сейчас для него тяжелый якорь. А Юксун этим предложением припер его к стенке, ведь отказ повлияет на их отношения. «Луна тоже подставлять нельзя» — подумал Григорий.
Пока он обдумывал как бы тактичнее ответить, со стороны центра деревни донесся звон. Это был сигнал к общему сбору. Вероятно что-то случилось. Потому нужно незамедлительно идти туда. Что собственно и сделали Юксун и Кин.
Сначала Григорий обрадовался, что разговор женитьбе отложится. Но выйдя на площадь понял, что все не так радужно. Прямо перед домом старосты стояла телега, на черном дереве которой красовались аккуратные символы сделанные золотой краской. Вокруг нее разместилось шестеро воинов в броне. А позади них стоял человек в остроконечной шляпе с большими полями, он чем-то напоминал волшебников из фэнтези. На Григория нахлынули воспоминания Кина. Год назад назад такие же люди приходили в поселок. Это были сборщики податей от местного князя.
Помимо брата Мууна, это были первые люди извне, которых видел Григорий. Он решил рассмотреть их получше. Особенно его заинтересовали доспехи у воинов, в детстве уж очень он любил историю. Они были чешуйчатыми и неплохо украшенными. Шлемы так же были сделаны из чешуек. Кин обратил внимание на то, что у одного из солдат шлем отсутствует. А у некоторых из них видны прорехи в броне. У одного из солдат была видна большая дырень на спине. Вряд ли владелец его мог остаться в здравии. «У княжеской налоговой инспекции совсем нет денег на обеспечение физической защиты?» — подумал Григорий, ведь эти доспехи давно не чинили. Затем он обратил внимание, на то что у одно из бойцов перевязана рука, вероятно на этих «инкассаторов» напали.
Тем временем Кин невольно подслушал разговор сборщика налогов и старосты:
— Староста, наш князь ведет войну и ему требуется ваша помощь, — потрясал в воздухе веером чиновник.
— Конечно, я незамедлительно прикажу собрать дополнительное зерно, — низко поклонился ему глава деревни.
— Хорошо и… — взгляд чиновника прошелся по толпе крестьян, — ладно, забудь. Я пришлю сюда телеги за оставшимся провиантом.
В голосе чиновника чувствовалась некоторая нервозность. Кин так же обратил внимание на то, что тот теребил веер. Да и косые взгляды солдат ему не понравились, они не пытались вычислить угрозу, как это делали бы телохранители, они скорее оценивали. По воспоминаниям парня все должно происходить иначе. Чиновник должен был провести перепись строений, а так же населения, скота и прочего. Не то чтобы Кин смыслил в налогообложении, Григорий просто пришел к такому выводу анализируя воспоминания. Но этот чиновник не делал никаких записей. «Возможно это из-за военного времени, но не нравится мне он, да еще и сон этот» — подумал землянин.
Наконец делегация покинула поселок. Кин тут же рванул к старосте, который спешил вернуться в дом. Парень едва не ухватил того за рукав:
— Староста!
— Чего тебе, юноша? — устало посмотрел на него Паш.
— Прошу дозволения проследить за ними, — указал рукой в сторону дороги парень.
— Что?! Ты из ума выжил? — воскликнул тот.
— Нет, — твердо сказал Кин, сейчас нельзя давать слабину в речи. — Вы обратили внимание на их внешний вид? Это не их одежда, не их доспехи. Тут что-то нечисто.
— Но сборщик податей же сказал, что сейчас идет война. Вот может по этому его охрана выглядит так плохо, — у старосты начался «тупеж чинуши», как это называл Григорий.
— Вряд ли она идет так долго, чтобы это отразилось на их внешнем виде, и охраны было бы больше, — Лиом возникла из-за спины старосты и подмигнула парню.
— Даже если так… — попытался возразить староста жене.
— Дорогой, просто позволь ему. Ты же помнишь себя в молодости. Как бы ты поступил на месте Кина, если бы тебе запретили покидать поселок? В конце концов, даже если юношу заметят, то не догонят и не узнают что он от нас.
Староста помолчал минуту, затем кивнул и сказал:
— Если действительно окажется, что эти люди лишь притворяются, то сразу возвращайся сюда.