Счастье их, оставшееся неведомым для материка, продлилось пятнадцать лет.
Эпилог
2 июня 1687 года Сильви не стало. Она не умерла, а просто перестала жить, ибо смерть прибрала ее милосердно, ничем не сообщив о своем приближении. Чудесный летний день клонился к закату. Сильви сидела рядом с Франсуа на каменной скамье у стены их дома и любовалась морем, на глади которого разгорался самый прекрасный из пожаров. Голова ее легла на плечо мужа, как нередко бывало, из груди вырвался вздох счастья. Как оказалось, последний…
Похоронили ее среди вереска, в тени гранитного креста, неподалеку от церкви, где она венчалась. Франсуа, сломленный горем, погрузился в молчание, которое не нарушило даже письмо с материка, какой редкостью ни были письма оттуда. Прочтя письмо, он собрал немного вещей, дождался вечернего прилива, вышел на своей лодке в море, словно вознамерился порыбачить, и достиг большой земли. На Бель-Иле его больше не видали.
Автором письма был Филипп де Фонсом, женатый мужчина, отец двоих сыновей. Это он принял эстафету от Персеваля де Рагнеля, умершего три года тому назад в своем доме на улице Турнель. Это случилось после его поездки в Бретань, куда отправлялся раз в два года, чтобы повидать изгнанников. После его кончины Филипп уведомил Сен-Мара, что отныне новости следует сообщать ему. Так он узнал, что после смерти Фуке в 1680 году и помилования Лозена год спустя тюремщик и его узник перебрались из Пинероля в другую тюрьму. Филипп сообщал в письме, что Сен-Мар назначен губернатором одного из островков средиземноморской гряды Лерен под названием остров Святой Маргариты, что напротив рыбацкой деревушки под названием Канн. Заключенный в маске последовал за ним в закрытом возке, сопровождаемый внушительной стражей.
Франсуа были хорошо знакомы эти острова, стерегущие Прованс. Он знал, что на самом маленьком и удаленном островке, Сент-Онора, многие века живут упрямцы-монахи, принимающие на себя удары всевозможных неприятелей, уповая на рифы и древние укрепления.
Через несколько недель после исчезновения Франсуа с Бель-Иля аббат с острова Сент-Онора сел в лодку, где гребцом был один из его монахов, из-под капюшона которого торчала только седая борода. Приплыв на остров Святой Маргариты, аббат передал через часового письмо губернатору, в котором просил о встрече. День был восхитительный, синева моря заставляла меркнуть синеву неба, в лучах солнца сверкали штыки часовых и чернели жерла пушек на бастионах. Единственного заключенного стерегли с особой тщательностью!
Однако, глядя на двоих монахов, покидающих остров-тюрьму, опытный наблюдатель подметил бы, что борода гребца уже не так густа и седа… Эту ночь Сен-Мар провел спокойнее, чем какую-либо из ночей за многие годы. Наконец-то маска закрыла лицо человека, для которого предназначалась с самого начала! Пьер де Гансевиль, счастливый оттого, что дышит со своим принцем одним воздухом, остался на Сент-Онора.
Он был еще жив, когда в 1698 году Ceн-Мар получил наконец, вознаграждение за свою долгую и верную службу, он был назначен комендантом Бастилии, главной государственной тюрьмы, считавшейся доходнейшим местом. Но, даже став обладателем громадного состояния, неизменный тюремщик узника в маске не мог воспользоваться своим богатством. Он ни разу не побывал на землях в Бургундии, ставших его собственностью, а в своем замке Палто ночевал лишь однажды, когда вез в Париж заключенного, с которым они были скованы цепью, как два каторжника. Люди, видевшие этого загадочного заключенного, заметили, как он высок, как горделиво ступает, как безупречно на нем сидит одеяние из черного бархата, как бела и шелковиста его борода, растущая, как казалось, прямо из маски…