Их развивали и по мере надобности модифицировали правители раннесредневековых государств.
Значение устного народного творчества, сохранявшего историческую информацию при отсутствии письменности, было неоценимым; даже цивилизованные уйгуры — обладатели собственного алфавита — помнили предания степной истории. Сюжеты эпосов стихийно изменялись, и, следовательно, традиция в своей фольклорной ипостаси тоже модифицировалась.
Сохранению и передаче принципов организации кочевой администрации способствовал свод неписаных законов тöрÿ, который применялся как в «чистом» виде (узаконения и нормы поведения), так и бытовал в составе эпических сказаний. Соответственно с развитием эпоса и исторической основы его сюжетов — общественно-политической жизни — подвергалось изменениям и тöрÿ.
О древних державах, существовавших до XIII в., рассказывали китайские летописи, орхонские письмена и, возможно, уйгурские сочинения. В письменных источниках царства хунну, туцзюэ и т. д. представали в неизменном, как бы законсервированном виде, так как сведения о них были вырваны из практической (государственная жизнь) и мыслительной (фольклор, нормы тöрÿ) сфер деятельности[46].
Чингисхану и его окружению понадобились дополнительные-воинские силы для противостояния чжурчжэням, ведения войн, удержания в повиновении монгольских нойонов. Более других подходили для выполнения этих задач тюркские народы Южной Сибири и Восточного Туркестана. Их подчинение было реально осуществимо под видом возрождения каганата, подобного тому, в котором жили их предки. Выше приводились доводы в пользу того, что монголам были известны сведения о своих предшественниках — создателях империй. Не стоит по примеру Л. Квантена преувеличивать информированность первых самодержцев Еке Монгол улуса — вплоть до приписывания им комплекса мероприятий для сохранения своей власти во избежание трагической судьбы хуннской и древнетюркской монархий [Kwanten, 1979, с. 5, 230][47]. Но в то же время осознание своей преемственности от них было присуще предержащим властям новой общекочевой империи. Недаром после воцарения Чингисхана в китайских документах имя монгольского народа стало, передаваться иероглифами «получить древнее» или «возвратить, старое» [Васильев, 1857; с. 159–161; 1889, с. 6]. Скорее всего здесь не было намека на восстановление киданьской Ляо, как считал В. П. Васильев (в гл. 1 настоящей работы уже говорилось о бессмысленности для Чингиса долговременного увлечения лозунгом реставрации царства Елюев). Но подбор иероглифов показателен: это — свидетельство осведомленности китайских писателей — современников воцарения Чингисхана об ориентации кагана и его соратников на историческое прошлое, на традиции.
Таким образом, государственная традиция в Монгольской империи выполняла две функции — консолидации военных сил для завоеваний и создания механизма управления. В этих двух аспектах мы и будем дальше рассматривать Еке Монгол улус.
Глава 3.
Традиции в формировании идеологических основ монгольской державы
Выше мы выяснили, что для осуществления завоевательных шлаков феодализирующейся монгольской знати, пресечения ее сепаратизма, удержания в узде зависимого населения правителям нового государства требовались социальные и административные институты, которые могли быть переняты от предшествовавших кочевых империй. Однако монголы, только начав — свою государственную жизнь, не владели достаточными навыками в применении этого опыта. Необходимо было найти тех, кто мог бы помочь построить полноценное государство. Поэтому окружение Чингисхана искало советников, в том числе среди представителей тюркских народов, расселявшихся по территории Южной Сибири, Средней Азии, Казахстана и Восточной Европы[48]. Кроме того, монгольское правительство привлекало людские и материальные ресурсы названных регионов как основу успешного ведения войн, прежде всего с Китаем.
46
М. М. Громыко считает общественное мнение и трудовой ритм общины факторами воспроизводства традиций [Громыко, 1984, с. 71, 74, 77]. Но для такой надобщинной структуры, как государство, эти факторы отступают на второй план. Для государственной традиции не обязательно соблюдение сезонности хозяйственных работ, а общественное мнение нейтрализуется ссылками на порядки «героической эпохи», отображенной в эпосах, и на установления тöрÿ.
48
В разное время в различных «варварских» государствах важную роль играли инонациональные кадры советников — согдийцы в тюркских каганатах, особенно Западном, в Уйгурском каганате; бохайцы и кидани в империи Цзинь. Кочевой народ, организующий государство, не мог обойтись без помощи более цивилизованных соседей.