Увеличение временной дистанции, отделяющей нас от национал-социализма, и соответственно уход все большего числа современников национал-социалистической эпохи обострили эту проблему[301]. В течение 1980-х и 1990-х гг. становилось все яснее, что знание истории Третьего рейха не представляет собой недвижимое общественное имущество, а должно рассматриваться как перманентный диалектический процесс познания. Его меняющиеся темы и формы оказались зеркалом духовного состояния республики, которая в значительной степени самоопределялась путем критического осмысления национал-социалистического прошлого.
Нужно признать, что актуальная социальная проблематика начала 1980-х гг. немало способствовала общественному интересу к проблемам социально-политического развития и судьбе преследуемых меньшинств при национал-социализме[302]. При этом в области политики здравоохранения и в отношении развития медицины и психиатрии в Третьем рейхе исследовательские импульсы поначалу исходили не от гильдии историков, а от врачей и психиатров, старавшихся пролить свет на темные страницы истории своего сословия, которые лежали на совести поколения их учителей и после 1945 г. всячески замалчивались. В то же время росли конкретные знания о стерилизации «больных наследственными болезнями», убийстве умственно отсталых, преследовании цыган, дискриминации гомосексуалистов и других групп, объявленных в Третьем рейхе «неполноценными». Происходило это в первую очередь потому, что жертвы или их родственники после десятилетий молчания обратились к общественности, требуя морально-политического признания совершенной несправедливости. Судьба дезертиров, история юстиции вермахта[303]именно таким путем привлекли общественное внимание, так же как и заново вставший после окончания конфликта между Востоком и Западом на политическую повестку дня вопрос о компенсации тем, кого угоняли на принудительные работы[304].
Пятидесятая годовщина прихода национал-социалистов к власти дала в 1983 г. повод для многочисленных общественных мероприятий, массы новых публикаций и переиздания прежних, а также для проведения международной конференции в берлинском рейхстаге[305]. Последняя задумывалась как итог нескольких десятилетий напряженной научной работы, а на деле стала началом новой волны исследований. Вдохновленные открытым этой годовщиной двенадцатилетним циклом памяти политика и издание книг по современной истории подчинились беспримерному диктату «круглых» памятных дат. Таким образом, сороковая годовщина окончания войны в 1985 г. также послужила поводом для речи президента ФРГ, получившей широкий международный резонанс[306].
Ныне нетрудно увидеть в этом повышенном общественном внимании к национал-социалистическому прошлому причины того встречного движения, которое в 1986–1987 гг. будоражило умы в самой Германии и за рубежом в форме «спора историков»[307]. Хотя научный результат от этого обмена ударами был достаточно скромен, вопрос об «уникальности» преступлений Третьего рейха, и в частности Холокоста, сопоставимости национал-социализма и сталинизма (и в связи с этим вопрос об актуальности теории тоталитаризма) все же представлял собой проблему, которую стоило обсудить и которую наступление новой эпохи в 1989–1990 гг. в конце концов неизбежно должно было вновь поставить на повестку дня[308].
Совершенно независимо от подобной публицистической конъюнктуры и громких дебатов вокруг книги Даниеля Гольдхагена[309], благодаря открытию восточноевропейских архивов, с начала 1990-х гг. и в Федеративной Республике впервые стали проводиться широкие эмпирические исследования Холокоста[310] и углубленные исследования истории концлагерей[311]. В этих работах внимание чаще всего сосредоточено на конкретных исполнителях и их мотивах, но также и на вопросе осведомленности и поведения немецкого общества. При этом, несмотря на постоянно увеличивающуюся массу опубликованных свидетельств выживших жертв, происходившее в недостаточной мере представляется с точки зрения жертв[312].
Центральной темой исследований все больше становится военная эпоха, долго остававшаяся без должного внимания, именно в эти годы режим проявил наивысшую деструктивность как вовне, так и внутри; одно из свидетельств тому — полемика вокруг так называемой выставки вермахта[313] во второй половине 1990-х гг. Для ряда новых работ характерна тенденция к как можно более точному изучению пределов свободы действий в вермахте[314], экономике[315] и обществе[316]. Внимание историков вновь привлекает вопрос о значимости и силе воздействия национал-социалистической идеологии «народного сообщества»[317], который некоторое время дискутировался с дезориентирующей позиции интенциональной модернизации[318].
301
См. об этом и нижеследующем: Frei N. Abschied von der Zeitgenossenschaft. Der Nationalsozialismus und seine Erforschung auf dem Weg in die Geschichte // Werkstatt Geschichte. 1998. Jg. 7. № 20. S. 69–83.
302
Почти идеальный пример: Beiträge zur nationalsozialistischen Gesundheits- und Sozialpolitik / Hrsg. G. Aly u. a. Berlin, 1985 ff. Избранную библиографию см.: Medizin und Gesundheitspolitik in der NS-Zeit / Hrsg. N. Frei. München, 1991.
303
Messerschmidt M., Wüllner F. Die Wehrmachtjustiz im Dienste des Nationalsozialismus. Zerstörung einer Legende. Baden-Baden, 1987.
304
См. основополагающее исследование: Herbert U. Fremdarbeiter. Politik und Praxis des «Ausländer-Einsatzes» in der Kriegswirtschaft des Dritten Reiches. Bonn, 1985 (доп. изд.: 1999); Europa und der «Reichseinsatz». Ausländische Zivilarbeiter, Kriegsgefangene und KZ-Häftlinge in Deutschland 1938–1945 / Hrsg. U. Herbert. Essen, 1991.
305
Deutschlands Weg in die Diktatur. Internationale Konferenz zur nationalsozialistischen Machtübernahme im Reichstagsgebäude zu Berlin. Referate und Diskussionen. Ein Protokoll / Hrsg. M. Broszat u. a. Berlin, 1983.
306
Weizsäcker R., von. Zum 40. Jahrestag der Beendigung des Krieges in Europa und der nationalsozialistischen Gewaltherrschaft. Ansprache am 8. Mai 1985 in der Gedenkstunde im Plenarsaal des Deutschen Bundestages. Bonn, 1985.
307
Важнейшие из многочисленных публикаций на эту тему: «Historikerstreit». Die Dokumentation der Kontroverse um die Einzigartigkeit der Judenvernichtung. München; Zürich, 1987; Nolte E. Vergangenheit, die nicht vergehen will. Der sogenannte Historikerstreit. Darstellung. Auseinandersetzung. Dokumente. Berlin, 1987; Habermas J. Eine Art Schadensabwicklung. Kleine Politische Schriften VI. Frankfurt am Main, 1987; Wehler H.-U. Entsorgung der deutschen Vergangenheit? Ein polemischer Essay zum «Historikerstreit». München, 1988; Ist der Nationalsozialismus Geschichte? Zu Historisierung und Historikerstreit / Hrsg. D. Diner. Frankfurt am Main, 1987; Broszat M., Friedländer S. Um die «Historisierung des Nationalsozialismus». Ein Briefwechsel // VfZ. 1988. № 36. S. 339–372; Maier C. S. Die Gegenwart der Vergangenheit. Geschichte und die nationale Identität der Deutschen. Frankfurt am Main, 1992; Evans R. J. Im Schatten Hitlers? Historikerstreit und Vergangenheitsbewältigung in der Bundesrepublik. Frankfurt am Main, 1991.
308
Первоначальное представление об этой теме дают два сборника: Totalitarismus im 20. Jahrhundert. Eine Bilanz der internationalen Forschung / Hrsg. E. Jesse. Bonn, 1996 (2., erw. Aufl.: 1999); Kershaw I., Lewin M. Stalinism and Nazism. Dictatorship in Comparison. Cambridge, 1997. См. также двойную биографию: Bullock A. Hitler und Stalin. Parallele Leben. Berlin, 1991.
309
Goldhagen D. J. Hitlers willige Vollstrecker. Ganz gewöhnliche Deutsche und der Holocaust. Berlin, 1996; Ein Volk von Mördern? Die Dokumentation zur Goldhagen-Kontroverse um die Rolle der Deutschen im Holocaust / Hrsg. J. H. Schoeps. Hamburg, 1996; Geschichtswissenschaft und Öffentlichkeit. Der Streit um Daniel J. Goldhagen / Hrsg. J. Heil, R. Erb. Frankfurt am Main, 1998.
310
Помимо работ, названных на с. 134–146, см.: Pohl D. Nationalsozialistische Judenverfolgung in Ostgalizien 1941–1944. Organisation und Durchführung eines staatlichen Massenverbrechens. München, 1996; Sandkühler T. «Endlösung» in Galizien. Der Judenmord in Ostpolen und die Rettungsinitiativen von Bertold Beitz 1941–1944. Bonn, 1996; Gerlach C. Krieg, Ernährung, Völkermord. Forschungen zur deutschen Vernichtungspolitik im Zweiten Weltkrieg. Hamburg, 1998.
311
Итоги работы исследователей в середине 1990-х гг. см.: Die nationalsozialistischen Konzentrationslager. Entwicklung und Struktur / Hrsg. U. Herbert u. a. 2 Bde. Göttingen, 1998. После этого вышел сборник: Ausbeutung, Vernichtung, Öffentlichkeit. Neue Studien zur nationalsozialistischen Lagerpolitik / Hrsg. N. Frei u. a. München, 2000. Среди монографий см., напр.: Schley J. Nachbar Buchenwald. Die Stadt Weimar und ihr Konzentrationslager 1937–1945. Köln usw., 1999; Steinbacher S. «Musterstadt» Auschwitz. Germanisierungspolitik und Judenmord in Ostoberschlesien. München, 2000. Документальный сборник: Standort- und Kommandanturbefehle des Konzentrationslagers Auschwitz 1940–1945 / Hrsg. N. Frei u. a. München, 2000. Обобщающие работы: Orth К. Das System der nationalsozialistischen Konzentrationslager. Eine politische Organisationsgeschichte. Hamburg, 1999; Idem. Die Konzentrationslager-SS. Sozialstrukturelle Analysen und biographische Studien. Göttingen, 2000. См. также: Sofsky W. Die Ordnung des Terrors: Die Konzentrationslager. Frankfurt am Main, 1993; Lotfi G. KZ der Gestapo. Arbeitserziehungslager im Dritten Reich. Stuttgart; München, 2000.
312
На этом постоянно заостряет внимание Саул Фридлендер, в этом духе написана его работа: Friedländer S. Das Dritte Reich und die Juden. Bd. 1: Die Jahre der Verfolgung 1933–1939. München, 1998. См. также: Bartov O. Mirrors of Destruction. War, Genocide, and Modern Identity. New York etc., 2000; Wagner В. C. IG Auschwitz. Zwangsarbeit und Vernichtung von Häftlingen des Lagers Monowitz 1941–1945. München, 2000.
313
Vernichtungskrieg. Verbrechen der Wehrmacht 1941 bis 1944. Ausstellungskatalog/ Hrsg. Hamburger Institut für Sozialforschung. Hamburg, 1996.
314
См., в частности: Bartov О. Hitlers Wehrmacht. Soldaten, Fanatismus und die Brutalisierung des Krieges. Reinbek, 1995. Вместо множества дальнейших ссылок можно привести работу: Müller R.-D., Überschär G. R. Hitlers Krieg im Osten. Ein Forschungsbericht. Darmstadt, 2000.
315
См., напр.: Mommsen H., Grieger M. Das Volkswagenwerk und seine Arbeiter im Dritten Reich. Düsseldorf, 1996; Gregor N. Stern und Hakenkreuz. Daimler-Benz im Dritten Reich. Berlin, 1997; Steinberg J. Die Deutsche Bank und ihre Goldtransaktionen während des Zweiten Weltkrieges. München, 1999; Black E. IBM und der Holocaust. Die Verstrickung des Weltkonzerns in die Verbrechen der Nazis. München; Berlin, 2001.
316
См., напр., недавние исследования репрессивного аппарата: Gellately R. Die Gestapo und die deutsche Gesellschaft. Die Durchsetzung der Rassenpolitik 1933–1945. Paderbom, 1993. Обзор дальнейших исследований (с рядом преувеличенных выводов): Die Gestapo. Mythos und Realität / Hrsg. G. Paul, K.-M. Mallmann. Darmstadt, 1995.
317
Stöver B. Volksgemeinschaft im Dritten Reich. Die Konsensbereitschaft der Deutschen aus der Sicht sozialistischer Exilberichte. Düsseldorf, 1993.
318
См., напр.: Ziteimann R. Hitler. Selbstverständnis eines Revolutionärs. Stuttgart, 1987. Критику см.: Frei N. Wie modern war der Nationalsozialismus? // Geschichte und Gesellschaft. 1993. № 19. S. 367–387.