В великолепном письме [еще] было, что если этот друг (Атсыз) выступит, то он (Махмуд-хан) также присоединится. Теперь этот друг прибыл в Хорасан и занялся делом. Надежда на одобряемые достоинства и похвальные свойства Благородного собрания состоит в том, что он выступит… Благодаря его распорядительности и благоразумию основы этой смуты будут поколеблены, зло этого насилия уйдет из мира…»[114].
Письмо аналогичного содержания было отправлено хорезмшахом и владетелю Мазандарана малику Рустаму[115].
Но в рамадане 551 г. х. (октябрь 1156 г.) из огузского плена бежал султан Санджар, и это обстоятельство заставило хорезмшаха Атсыза спешно перестраивать свою тактику. Он сразу же направил Санджару письмо, в котором поздравлял султана с освобождением из плена, подтверждал ему свою преданность и, объявив о своей готовности служить ему, сообщал, что может выступить со своими войсками куда понадобится — возвратиться ли в Хорезм, или остаться в Хорасане, — пусть только султан прикажет[116]. Одновременно хорезмшах разослал письма соседним правителям, призывая их сохранять единство в борьбе против огузов[117].
Бегство султана Санджара из плена оказалось для огузов неожиданным и заставило их прекратить грабительские набеги и разорение городов и селений Хорасана. Кажется, в этом не последнюю роль сыграли предостерегающие письма хорезмшаха Атсыза, которые он посылал огузским предводителям. Одно из этих писем Атсыза адресовано эмиру огузов Насир ад-Дину Абу Шуджа Тути-беку — главе огузских племен Уч-Ок. Содержание письма хорезмшаха, именуемого В. В. Бартольдом «образцом восточной дипломатии»[118], таково:
«Это письмо написано богохранимой стороне, эмиру славному, великому военачальнику Насир ад-Дину Абу Шуджа Тути-беку.
Обитатели мира знают об одобряемых заслугах, которые имеют богохранимая сторона и ее славные предки, и об их признаваемых правах на покровительство и содействие этой стороны (хорезмшахов)[119]. Никогда пыль забвения не сядет на страницы [записей] об этом, и изображение этого никогда не сотрется с листа памяти. Также каждый раз, когда какое-либо племя из подчиненных богохранимой стороне и других поколений войска огузов испытывало какое-нибудь бедствие в местностях Хорасана и Мавераннахра, они вследствие уверенности их в заботе и милости этой стороны приходили в вилайет Хорезм. Ни в отношении увеличения их численности и средств пропитания, ни даже, по мере возможности, в отношении предоставления [им земель] вилайета с этой стороны они не получали отказа, и то, что было возможным из великих милостей и особых знаков почета, было осуществлено.
В продолжение всего этого времени между обеими сторонами не произошло никакого действия, от которого возникли бы отвращение или перемена [в отношениях]. Напротив, с каждым днем с той стороны были все яснее проявления дружбы, а с этой стороны все полнее знаки заботы…
Цель написания этих слов и изложения этих предпосылок состоит в следующем:…властелин мира (Санджар) теперь находится в столичном городе Термезе, все явились к его двору и опоясались поясом искренней преданности и покорности. Эта сторона (хорезмшах) также пришла в Хорасан. Рабы могущественной державы, которые были рассеяны по краям областей, [теперь] собрались, владетель Нимруза и владетель Тура прибудут с бесчисленным войском и присоединятся к этому делу.
Теперь следует, чтобы богохранимая сторона сообщила, каковы намерения войска огузов и что они будут делать. Если они, по обыкновению, каждый день будут переходить в другой город, это им не удастся, так как дела, которые им удались, и тот захват Хорасана, который они совершили, произошли из-за святости нахождения среди них властелина мира.
Итак, для войска огузов будет правильным протянуть руку к извинению, идти по пути просьбы о прощении и изъявить покорность могущественной державе. А Высокое собрание великого хакана Махмуд-хана, Благородное собрание владыки Нимруза, Благородное собрание владыки Гура и эта сторона (хорезмшах) совместно окажут заступничество и будут просить властелина мира, чтобы он простил их вины и пожаловал им место для кочевий (йуртгях) и жалованье (нанпара), чтобы они провели остаток жизни в безопасности и довольстве и воздержании от гордости… Пусть богохранимая сторона подумает и признает слова этой стороны бескорыстными и посчитает пользой для веры и жизни для себя и всего войска огузов принятие этих наставлений…»[120].
114
На л. 25б–26а Ара'ис ал-хаватир имеется другое письмо Атсыза владетелю Сиджистана, в котором хорезмшах еще раз напоминает о важности «величайшего джихада» и «величайшего похода», а также о том, что промедление в этом непростительно. См. также рук. ЛО ИВАН, С 816, л. 50б–52а.
120