Нѣтъ и тѣни основаній предполагать, что новая властная группа "пролетарскаго" государства не употребитъ всѣхъ усилій и при томъ усилій болѣе обдуманныхъ, чѣмъ буржуазія, для того, чтобы не дать отмереть этому государству.
И эта группа выпуститъ власть изъ своихъ не менѣе цѣпкихъ, чѣмъ у буржуазіи и дворянства рукъ, только тогда, когда нарвется или на массовое пассивное или, вѣрнѣе, на революціонное сопротивленіе пролетаріата и остального трудового народа.
И не далеко то время, когда правители "пролетарскаго государства" обопрутся въ Россіи не на городскихъ рабочихъ, а на получившее землю крестьянство.
Государство и освобожденіе трудящихся
"Не было примѣра въ исторіи человѣчества, чтобы классъ рабовладѣльцевъ освободилъ рабовъ".
Нельзя стремиться къ захвату принудительной власти во имя освобожденія трудящихся. Вольному экономическому строю долженъ соотвѣтствовать и вольный же, отнюдь не покоящійся на принудительной власти общественный строй — анархія.
Государство всегда имѣло своею цѣлью "отдать массу населенія, которымъ оно управляетъ, группамъ эксплуататоровъ, обезпечить имъ право на эксплуатацію, продолжить это право. Съ этою цѣлью было устроено государство; это является его существенной миссіей до нашихъ дней", — пишетъ П. А. Кропоткинъ. "Государство, — спрашиваетъ этотъ ученый, — которое выработалось въ исторіи цивилизаціи для того, чтобы придать легальный характеръ эксплуатаціи массъ привилегированными классами, — можетъ ли оно быть орудіемъ освобожденія этихъ массъ?"
Новыя экономическія формы требуютъ и новыхъ общественныхъ группировокъ. "Рабочимъ, — говоритъ П. А. Кропоткинъ, — которые хотятъ своего освобожденія, говорятъ — "дайте намъ только пробраться къ власти въ ея современной политической формѣ, выработанной господами буржуа, капиталистами для того, чтобы васъ эксплуатировать?" Такъ говорятъ, хотя очень хорошо извѣстно изъ всѣхъ уроковъ исторіи, что новая экономическая форма общества никогда не могла развиться безъ того, чтобы новая политическая форма не была въ то же время выработана и развита тѣми, кто старались освободиться".
Было бы очень странно, если бы атеистъ, желая распространенія своихъ идей, сталъ убѣждать своихъ единомышленниковъ занимать мѣста архіереевъ, а самъ бы старался пробраться въ митрополиты. Было бы странно, если бы аболиціонисты Америки, вмѣсто того, чтобы силою освободить рабовъ-негровъ, стали бы добиваться положенія рабовладѣльцевъ. Но соціалъ-демократамъ не привыкать къ странностямъ.
Мы увѣрены, что новое дисциплинированное, централистическое государство соціалъ-демократовъ, — эта чудовищная выдумка заблудившихся умовъ, этотъ дряблый плодъ унтеръ-офицерской психики, — не будетъ существовать. Такой взглядъ раздѣляется не одними только сторонниками анархическаго коммунизма. "Эту общественную функцію, состоящую въ образованіи капиталовъ и въ управленіи капиталами"… коллективистическая школа хочетъ передать государству и этимъ она продолжала римскую, регальную, якобинскую и наполеоновскую традицію, — пишетъ профессоръ Л. Дюги, — эта школа идетъ противъ фактовъ, такъ какъ ея система заключаетъ въ себѣ сохраненіе личнаго и сувереннаго государства; это же государство умерло или находится при смерти. И къ счастью; ибо, если-бы колективистическая доктрина восторжествовала, то государство сдѣлалось бы чудовищной властью, болѣе грозной еще, чѣмъ государство, вышедшее изъ революціи; это было бы уничтоженіемъ индивида и возвратомъ къ варварству.
Мы говорили о томъ, что въ соціалъ-демократическомъ государствѣ правителями будутъ въ лучшемъ случаѣ интеллигенты, хотя бы и вышедшіе изъ рядовъ рабочихъ. Мы знаемъ, какъ усердно служитъ интеллигенція современному государству. Съ какими ужасами встрѣтимся мы, когда она будетъ служить "своему" государству, да еще какому государству — занятому, наряду съ общественными дѣлами, производствомъ и распредѣленіемъ продуктовъ. При этомъ условіи государство получило бы невѣроятную силу. Передъ гражданами во весь ростъ всталъ бы мощнѣйшій изъ мыслимыхъ трестовъ.
Въ этомъ государствѣ властные люди будутъ руководиться своимъ обычнымъ девизомъ "раздѣляй и властвуй", что очень не трудно, разъ только дохода будутъ не равными. Они укрѣпятъ свою власть и послѣдняя, какъ всегда и вездѣ, дастъ людямъ только униженіе, только страданія. Неудивительно, что Л. Н. Толстой, смѣшивая соціализмъ съ соціалъ-демократизмомъ, говорилъ о "неосуществимомъ, ужасающемъ по своему деспотизму и удивительномъ по своему легкомыслію ученіи соціализма". Какъ антигосударственникъ, онъ съ ужасомъ смотрѣлъ на стремленіе расширить власть такого вреднаго учрежденія, какъ государство. А власть въ соціалъ-демократическомъ государствѣ не можетъ не усилиться. "Соціализмъ, — говорилъ Р. Штамлеръ, — долженъ не только сохранить юридическое принужденіе, но, по всѣмъ вѣроятіямъ, будетъ вынужденъ значительно усилить его въ нѣкоторые переходные моменты, а во многихъ отношеніяхъ и укрѣпить".