в СССР.
не обсуждает с нами задачи, общие для театра... Ясно, что любой член коллектива, и
худрук тоже, должен выполнять решения партбюро, а не давать директивы...»38. В
процессе обсуждения почти все члены партийного бюро поддержали Рохлина, в том
числе и один из ведущих солистов театра Георгий Гринер: «Я согласен с Рохлиным.
Последовательность постановки спектаклей должна быть определена партбюро»39. А
еще один член партбюро Веселый адресовал претензию непосредственно
художественному руководителю театра Георгию Ансимову в такой форме: «В райкоме
подтвердили, что решения партийного бюро обязательны для каждого члена
коллектива, а Вы все время уклоняетесь от выполнения решений партбюро»40. Нако-
нец в апреле 1974 г. в итоговом протоколе закрытого партийного собрания Московского
театра Оперетты отдельным пунктом было записано: «Партийное собрание
постановляет: п. 4. Полнее использовать право контроля над деятельностью
администра-
41
ции» .
Следует сказать, что в данном случае не столь важно было, чья именно позиция по
вопросам формирования репертуара и распределения ролей - Г. П. Ансимова или
партийного бюро - была более правильной. Здесь важно подчеркнуть, что партийное
бюро театра пыталось активно противодействовать роли художественного
руководителя, используя для этого сложившуюся в стране практику управления, при
которой партийные инстанции разного уровня контролировали ситуацию в театрально-
зрелищных организациях. Регулярно в партийные органы направлялись справки о
творческом составе, партийности кадров, репертуаре театров. Репертуарный план
театров должен был составляться по определенной процедуре: репертуар подбирается
руководством театра, вносится на обсуждение художественного совета, затем
21
обсуждается на партийном бюро и партийном собрании коллектива. И данный порядок
необходимо было соблюдать во всех государственных учреждениях культуры.
ЦАОПИМ. Ф. 4690. Оп. 1. Д. 21. Л. 99. ЦАОПИМ. Ф. 4690. Оп. 1. Д. 21. Л.101.
ЦАОПИМ. Ф. 4690. Оп. 1. Д. 21. Л. 108. ЦАОПИМ. Ф. 4690. Оп. 1. Д. 26. Л. 19.
В конце 1960-х - начале 1970-х гг. систематизировалась практика рассмотрения на
расширенных заседаниях партбюро учреждений культуры намеченных к включению в
репертуар пьес, предполагаемых составов постановочных групп, хода работ по
подготовке новых спектаклей, а также итогов театрального сезона. Значительно чаще
стали вноситься в повестку дня заседаний бюро и партсобраний вопросы подготовки
наиболее ответственных и сложных спектаклей.
Надо отметить, что не только в театрах, но и в творческих союзах время от времени
поднимался вопрос о том, должны ли партийные активы подменять собой правление и
секретариат в решении основных вопросов деятельности союзов. Так, в январе 1975 г.
на партийном бюро Московской объединенной организации Союза композиторов
СССР при обсуждении перспективных планов работы цеховых парторганизаций
Музфонда СССР и издательства «Советский композитор» поднималась и проблема
дублирования функций партбюро и руководства союза. Один из участников
обсуждения известный композитор Марк Туликов, оправдывая подобную ситуацию с
партийным контролем, говорил: «Мне кажется, не стоит опасаться дубли-ровки работы
Московского Союза композиторов, поскольку на Правлении, как правило,
заслушиваются отчеты представителей творческих комиссий, а на партбюро работа
комиссий заслушивается в другом аспекте. Я считаю, что, рассматривая
творческие вопросы и там и там, мы решаем их разносторон-
42
не» .
В определенном смысле и городские управления культуры также нередко
использовали эту дополнительную форму контроля за подведомственными
учреждениями. Об этом свидетельствуют выдержки из протокола закрытого отчетно-
выборного собрания партийного бюро ГУК Московского исполкома в январе 1971 г.
«Партийная организация Главка, - говорилось в протоколе, - ищет пути влияния на
подведомственные учреждения и по линии партийной - это мы осуществляем через
МГК, у нас очень тесные контакты с районными комитетами партии. Все наиболее
важные вопросы: кадровые, репертуарные решаются совместно с партийными