* * *
18 января 1650 г. принц Конде прибыл в Пале-Руаяль на заседание государственного совета. Королеве в тот день нездоровилось, и она не вставала с постели. У нее сидела мать принца де Конде. Сам принц тоже зашел к королеве, чтобы осведомиться о ее самочувствии. Затем он присоединился к своему брату принцу Конти и зятю герцогу Де Лонгевилю. Ларошфуко их как-то просил нигде не появляться втроем, но они не следовали его совету. Тем временем Мазарини передал королеве, что все готово и она может пожаловать в совет. Это был условный сигнал.
Через несколько секунд в комнату совета вошел Гито, капитан личной охраны королевы, и тихим голосом объявил об аресте принцев Конде, Конти и герцога де Лонгевиля.
Изумленные принцы крови и герцог не стали оказызать сопротивление.
Спустя некоторое время от королевского дворца отъехала карета в сопровождении усиленной охраны и по улице Ришелье направилась в сторону Монмартра. Лишь к ночи, обогнув пол-Парижа, карета добралась до Вененнского замка. В замке не оказалось постелей, и первую ночь принцы провели за игрой в карты. Конде, демонстрируя отличное настроение, беседовал с офицером охраны об астрологии.
В тот же день должны были арестовать герцогиню де Лонгевиль, маркиза Ларошфуко, Тюренна, Буйона и других сторонников и членов клана Конде. Большинству из них удалось скрыться.
Дальнейшее развитие событий в значительной степени зависело от прочности клиентельных отношений в клане Конде. Удастся ли оставшимся на свободе членам семьи мобилизовать для сопротивления королевской власти всех зависимых от Конде людей или в критический момент выявится эфемерность клановых связей? Выявится, что работают они лишь в мирное время, а в периоды кризиса важнее не сохранить верность дому Конде, а подтвердить свою лояльность короне. Именно перед таким выбором оказались многие дворяне Нормандии, Бургундии, Берри, провинций, где была особенно значительной клиентела Конде.
Тайно покинув Париж, герцогиня де Лонгевиль отправилась именно в Нормандию, надеясь взбунтовать провинцию, губернатором которой был ее арестованный муж. Попытка Анны-Женевьевы не увенчалась успехом. И в других местах клиентельная привязанность уступила силе верноподданнического чувства. Ларошфуко, Тюренн, мадам де Конде и очаровательная авантюристка Анна-Женевьева де Лонгевиль оказались в столь затруднительном положении, что были вынуждены просить помощи у испанцев.
Впрочем, кое-кто поддержал их все-таки и внутри страны. У части дворян все еще сохранялся феодальный кодекс чести, который включал в себя и соблюдение верности вассала своему непосредственному сеньору. Доходило до парадоксов. Во время осады крепости Бельгард-Сер в Бургундии позиции королевских войск прибыл осмотреть сам малолетний король. Мятежники, сторонники принцев, приветствовали его с высоты крепостных стен и тотчас начали стрелять. В двух шагах от короля был убит офицер его свиты.
Самым крупным достижением мятежников стал союз с Бордо. Конфликт парламента и жителей города с губернатором разросся до такой степени, что именно в Бордо принцесса де Конде, Ларошфуко и Буйон нашли убежище и поддержку. Без помощи Бордо все дело приняло бы оборот заурядного предательства группы аристократов, перешедших на сторону испанцев в разгар войны с ними.
Пока войска короля теснили мятежников на юге Франции, на севере разворачивалось наступление испанцев и Тюренна. Непосредственная угроза нависла над Парижем. В городе вновь начались волнения. Каждое новое бедствие вызывало прилив антимазаринистских настроений. В парламенте также усилились нападки на кардинала и его политику. Магистраты поддержали предложения своих коллег из Бордо о замене губернатора Гиени и полной амнистии для всех участников последних событий в этом городе, раздались даже голоса о необходимости освобождения принцев и изгнания Мазарини из Франции.