Склонный прислушиваться не к чужим мнениям, а к слухам и пересудам, едва взойдя на престол, король решил сменить министерство. В последние годы царствования Людовика XV важнейшие вопросы экономики и политики решались при обязательном участии «триумвирата»: герцог д’Эгийон занимал одновременно посты государственного секретаря по иностранным и военным делам, аббат Террэ являлся генеральным контролером финансов; Мопу был канцлером, хранителем печати. С бюрократической точки зрения их управление отличалось стабильностью и эффективностью, но бюрократическую точку зрения мало кто разделяет, кроме самих бюрократов. В «хорошем обществе» и в народе «триумвиры» были исключительно непопулярны. Король это знал и решил избавиться от них. К тому же против д’Эгийона и Мопу у него были собственные предубеждения.
Перемены в королевском совете Людовик XVI начал осуществлять с помощью 74-летнего старца господина Морепа. Когда-то прославившийся тем, что стал государственным секретарем в возрасте 14 лет, Морепа с 1740 г. находился не у дел. Остроумие и хитрость — вот и все его достоинства, если можно это назвать достоинствами государственного человека. К власти ему помогли вернуться интриги, завязанные помимо его усилий, и стечение обстоятельств. Людовику XVI Морепа сумел поправиться, а дальше он начал разыгрывать маленькие комбинации, конечной целью которых было умереть в высоком кресле. Расставаться с властью Морепа более не собирался.
Получив пост государственного министра, он стал подыскивать кандидатуры на замещение «триумвиров» и их людей. Останавливая выбор на том или ином человеке, Морепа исходил из простых соображений: не представляет ли этот человек угрозу для него самого. В итоге на министерские посты попадали люди незначительные, зависимые лично от Морепа: например, его дальний родственник и почти нахлебник Миромениль и сохраненный от прежнего министерства шурин Лаврийер или люди умные и компетентные, но не имевшие связей и серьезной поддержки. Таким был назначенный на пост государственного секретаря по иностранным делам Верженн. К последней категории Морепа отнес и Тюрго. Политический вес Тюрго был, безусловно, значительнее, чем Верженна. И все же расчет, а скорее, даже интуиция старика оказалась верной.
Анн Робер Жак Тюрго происходил из древнего рода дворян мантии. Как младшему сыну ему была уготована духовная карьера. Тюрго обучался в семинарии, затем на теологическом факультете Сорбонны, но священником не стал. Он приобрел должность рекетмейстера (докладчика по прошениям), младшего судейского чиновника в Парижском парламенте.
Еще в молодости Тюрго сблизился со многими деятелями Просвещения: с Монтескье, Д’Аламбером, Гельвецием, Гольбахом, Рейпалем, Морреле. Писал статьи для Энциклопедии. Росла его известность как экономиста. Что же касается административной карьеры, то она развивалась не без сложностей. В 1753 г. разразился конфликт королевской власти с Парижским парламентом. Высшие магистры были отправлены в ссылку. Чтобы процесс судопроизводства не нарушался, канцлер создал палату, наделенную полномочиями парламента, в нее вошли государственные советники и рекетмейстеры, в том числе Тюрго.
Но конфликт завершился, Тюрго захотел приобрести должность президента парламента. Он мог претендовать на эту должность с тем большим основанием, что появилась вакансия: умер его старший брат, ею владевший. Но члены парламента блокировали устремления молодого чиновника, посмевшего, хотя и временно, хотя и по приказу свыше, отправлять их функции.
Не сумев продвинуться в магистратуре, Тюрго добивается возвышения в королевском бюрократическом аппарате. В 1761 г. его назначили интендантом в Лимож — центр провинции Лимузен. Тюрго всегда тяжко и много работал. Его угнетала собственная медлительность. Он знал, что в его роду мужчины живут лет до пятидесяти, не больше. А кем он был? Всего лишь интендантом, государственным чиновником, на котором лежала большая ответственность, по который сам не мог предпринять почти ничего. Теоретические труды не давали удовлетворения. И так тяжело было загонять мысли в неподдающиеся слова. Но Тюрго продолжал писать. В 1765 г. наконец был завершен и опубликован труд «Размышления о создании и распределении богатств», с которым он связывал столько надежд. Увы, глубокие мысли не приближают к власти.