Министры, члены парламентов, знатные дворяне, епископы боролись с упорством, но соблюдая все правила хорошего тона. Когда мятежное бретонское дворянство направило ко двору двенадцать своих делегатов (они должны были представить королю рескрипт с гневным обвинением министров), глава Королевского совета финансов Ломени де Бриенн их арестовал и отправил в Бастилию, но при этом приказал наилучшим образом меблировать специально приготовленные для бретонцев помещения, разрешил им свидания с родными и свободную переписку{147}. Масса состоятельных людей третьего сословия лишь со стороны наблюдала развертывавшиеся в 1787 — первой половине 1788 г. события. Для участия в политике того времени приглашали. Незваным гостям не было места ни в парламентах, пи на ассамблеях нотаблей. Положение па-чало меняться после событий в Дофине.
В борьбе с королевской администрацией аристократическая оппозиция пыталась адресоваться к низам, не останавливалась и перед прямым разжиганием народных волнений. В Бретани ей удалось вызвать бунты в городах. В Дофине и Беарне мятежные настроения охватили и крестьянство. 7 июня 1788 г. в Гренобле в защиту парламента, члены которого получили приказ о высылке, восстали городские ремесленники, носильщики, рыночные торговки; к ним присоединились крестьяне окрестных деревень. Хотя на улицы было выведено 2 пехотных полка, восстание победило. 14 июня в ратуше Гренобля состоялось собрание представителей всех трех сословий, которое потребовало созыва провинциальных штатов, в коих число представителей третьего сословия было бы равно числу представителей духовенства и дворянства, вместе взятых, и депутаты назначались бы путем свободных выборов. Вскоре новые по сути революционные штаты Дофине собрались на свои заседания.
Непосредственным стимулом для пробуждения активности широких буржуазных кругов третьего сословия послужил призыв Людовика XVI присылать правительству меморандумы, предложения, записки о принципах созыва и порядке проведения Генеральных штатов. 5 июля 1788 г., день обнародования постановления о созыве Генеральных штатов, — рубеж, с которого началась невиданная ранее пропагандистская кампания. Свобода печати знаменовала собой первый шаг на пути к получению гражданских прав образованными членами третьего сословия. Отныне любое политическое событие порождало самые разноречивые отклики в тысячах брошюр, листовок, памфлетов. Люди объединялись для того, чтобы сформулировать коллективное мнение по тому или иному вопросу. Гражданское общество быстро революционизировалось.
Пристальное внимание в Париже и провинции вызвало королевское решение о проведении в декабре 1788 г. второй ассамблеи нотаблей, на которой они должны были высказать свои соображения о механизме выборов в Генеральные штаты. Озабоченные тем, что их интересы некому будет отстаивать в Генеральных штатах, деловые люди в прошениях на высочайшее имя в верноподданической форме, по настойчиво просили о включении представителей торговых палат и консульских присутствий (выборных арбитражных судов по торговым и промышленным вопросам) в число депутатов. Торговцы и промышленники Монтобана выражали беспокойство, что на ассамблеях нотаблей третье сословие представляли только мэры крупных городов: мэры, чаще всего бывшие магистраты или военные, «вряд ли смогут удовлетворительно судить о проблемах торговли и политической экономии своих провинций», — писали они{148}.
В конце февраля 1789 г. начались собрания по выборам депутатов в Генеральные штаты и по составлению наказов. Согласно королевскому регламенту, правом голоса обладал всякий француз, достигший 25 лет и внесенный в податные списки, так что подавляющее большинство мужского населения страны имело возможность принять участие в выборах.
Весть о созыве Генеральных штатов дошла до самых глухих деревушек Франции. Во всех селениях были расклеены афиши с указом Людовика, объявлявшего, что он нуждается в содействии своих подданных для выяснения истинного положения вещей в королевстве, для устранения злоупотреблений и финансовых трудностей. Воззвание короля к народу читалось священниками во всех церквах.