Нами разделяется точка зрения ряда авторов, согласно которой, несмотря на определение рынка как «саморегулирующейся системы экономических отношений, рыночные отношения, по существу, являются одним из механизмов координации поведения хозяйствующих субъектов, который тесно взаимодействует с государственным механизмом их регулирования» [47] .
Опыт России 1990-х гг. показал, что гипертрофирование роли рыночного механизма и отказ от государственного механизма согласования экономических интересов привели к серьезным социально-экономическим проблемам. Самое главное, российское государство не смогло приобрести статус, определенный Конституцией РФ, в которой записано: «Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на формирование условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Данный тезис означает, что государство должно создать условия для реализации экономических и социальных функций: обеспечения общественных благ за счет функционирования сфер здравоохранения, образования, культуры и др., социальной защиты уязвимых слоев населения, предоставления им социальных гарантий, защиты природы, обеспечения экологической безопасности, содействия развитию экономики, эффективным изменениям ее структуры.
Анализ различных моделей социального государства, характерных для различных стран, например, Великобритании, Германии, Швеции, показывает, что, несмотря конституционное определение российского государства как социального, оно не вписывается в этот статус и даже противоречит ему. Предназначение социального государства определяет ряд его обязательных характеристик:
– особую роль человеческого капитала, характеризующуюся его долей в национальном богатстве страны. Средний показатель указанной доли по государствам, относящимся к трем западным моделям: англо-саксонской, рейнской и скандинавской, составляет 78 %, а в России – лишь 50 %. В то же время доля природного капитала в национальном богатстве России в 10 раз превышает показатель развитых стран;
– достаточную долю заработной платы в ВВП. В России этот показатель составляет 24 % против среднего по указанным странам в 52,7 %;
– значительную долю среднего класса с высоким уровнем жизни. В России этот показатель 20 % против 70 % в развитых странах;
– отсутствие резкой дифференциации населения по уровню доходов. В России децильный коэффициент равен 26, в то время как средний показатель по европейским странам – 7,3;
– социальные гарантии населению: льготные или бесплатные услуги сфер образования, здравоохранения, достойные пенсии, предоставление социального жилья нуждающимся группам населения и др. Удельный вес всех затрат на все виды социального обеспечения в ВВП в России составляет 18 % против среднего показателя в 29 %;
– значительную роль государства в перераспределении доходов, стимулировании научно-технического и технологического прогресса, защите окружающей среды, развитии инфраструктуры;
– высокий уровень социальной защиты. В нашей стране коэффициент замещения составляет в среднем 30 %, а в развитых странах – 61,7 %. Соответственно покупательная способность пенсий и пособий (потребительского бюджета пенсионера) равна одному и 2-3-х-кратному потребительскому бюджету;
– эффективные формы демократического общества и влиятельные институты гражданского общества;
– низкую долю теневой экономики в ВВП. В развитых странах этот показатель не превышает 10 %, а в России он достигает 40–60 % [48] .
По мнению Дж. Стиглица, важную роль в экономических неудачах России сыграло разрушение социального капитала, главным распорядителем которого было социалистическое государство [49] . Российской экономической системе необходим двуединый процесс. С одной стороны, движение к современным механизмам рыночного саморегулирования, а с другой стороны, требуется разработка оптимальных форм и методов государственного регулирования с учетом как мирового опыта, так и российской специфики. В то же время этот процесс должен означать не возврат к командной экономике, а становление новой роли государства в рыночной экономике постиндустриального типа и формирование новой модели социального государства в России.
Представляется, что основными принципами формирования российской модели социального государства являются:
– сочетание рыночной свободы с социальной справедливостью. Справедливо утверждение Е. Гонтмахера, Т. Малеевой, согласно которому, социальная справедливость как моральная норма является инструментом институциональной теории. «Люди готовы согласиться с тем, что доктора наук должны жить лучше простых рабочих, потому что они много учились и их вклад в общественное благосостояние очевиден; к тому же в России интеллектуальный труд всегда был престижным. Но поверить в то, что долларовым миллионером можно стать честно и быстро, большая часть наших сограждан не может, тем более что для этого нередко имеются веские основания. В сфере бизнеса в качестве нормы выступает мелкий предприниматель, который на глазах местного сообщества тяжелым трудом формирует свое скромное благосостояние» [50] ;